Дорога домой или Цена престола

— Эх, — он вздохнул, зацепился за почти невидимый выступ и взлетел на высоту, на которой болтался мальчишка.

— Как ты?.. — начал было Джоф, но не договорил, так как уже летел со стены вниз прямо под ноги к принцессе.

— А если бы я сломал ногу?! — завопил паренек, но Гэбриэл уже спрыгнул вниз и зажал тому рот ладонью. — Еще один звук, и я сломаю тебе шею. Ну что, будешь орать?

Тот промычал нечто нечленораздельное, что Гэбриэл счел за положительный ответ.

Он отпустил его.

— И не вздумай орать. Хочешь, чтобы стража сбежалась?

— Можно я его придушу? — взмолилась Эрилин.

Гэбриэл пожал плечами:

— Да ради бога, я вас вывел, так что все, я больше за него ответственности не несу.

— Уже? — взвизгнул Джоф и в ужасе отпрыгнул от принцессы. — Это не честно! Мы же еще в Иканоре.

— Честно, — отрезал Гэбриэл. — Все. Здесь наши пути расходятся. Пересечь границу не составит труда. Посты следят куда больше за теми, кто входит, чем кто выходит из королевства.

— Ты не можешь так уйти, — вдруг выпалила принцесса.

Гэбриэл, не понимая, уставился на нее.

— С какой это стати? — поинтересовался он. — Я вам не подданный, ваше высочество, так что прощайте.

В глазах Эрилин мелькнуло отчаяние. С чего бы это? Или думала, что отыскала себе мальчика на побегушках вместо своей свиты?

— Но ты можешь хотя бы сказать, это правда, что саранцы не убивают пленных? Я хочу знать, жив ли мой брат.

Похоже, принцесса решила не требовать, а просить. Что ж, это уже что-то.

— Если твой брат действительно у саранцев, то жив, — ответил Гэбриэл. — Если его перехватили другие, то извини. Ну, все, прощайте.

У принцессы был такой вид, будто она хочет что-то сказать, но она только спросила:

— А ты куда?

Обычно он не особо распространялся о своих планах, но ни Эрилин, ни Джоф помешать ему не смогли бы даже при желании.

— Я назад, надо украсть у стражи на воротах бумаги, в которых записано, кто и когда выходил из города и куда направлялся.

— Но ведь эти записи зашифрованы!

— Ничего страшного, — заверил Гэбриэл, махнул на прощание рукой и снова забрался на стену, а потом исчез по ту сторону. Все-таки заказ Эдвина был куда важнее иканорского дворцового переворота.

Эдвин расхаживал по тронному залу не в силах успокоиться, он не спал и не ел уже несколько дней. Король нанимал уже стольких, но ни разу он так не волновался. Что-то было в этом Хортоне, что-то интригующее, заставляющее ему верить. Это было странно. Эдвин никогда не был доверчивым, если он и начинал верить людям, то только после длительного общения, а сейчас произошло нечто странное. Он разговаривал с Хортоном один раз, но тот умудрился внушить ему такую уверенность и веру в успех, что только спустя несколько дней до короля стало доходить, что что-то не так.

Но что?

Хортон сказал, что учился на улицах. Эдвин всегда чуял ложь, но по тому не было видно, что он лжет. Не было, в этом король мог поклясться. Но Хортон врал. Иначе и быть не могло. Конечно, врал, не может человек так двигаться и говорить, не имея никакого образования. Да его речи и уму позавидовал бы любой вельможа, а он говорит: «на улице». Немыслимо! Бред!

И тут Эдвин поймал себя на одной мысли. Движения и речь? Движения и речь?!

— Герберт! — закричал он. — Немедленно сюда!

Король устало потер переносицу.

Не может такого быть. Не может Хортон оказаться тем, о ком Эдвин подумал. Не работают они на себя, не работают...

— Звали, ваше величество? — в зал вошел Герберт.

— Ты узнал, что-нибудь о Хортоне?

— Нет, сир. Никто никогда не слышал о нем, он появился из ниоткуда около восьми лет назад.

Эдвин нахмурился:

— Как это — из ниоткуда?

— Не могу знать. Наши агенты ищут, но ни одна живая душа не слышала о мальчике по имени Гэбриэл Хортон, такое чувство, что он вообще не рождался.

— Хочешь сказать, что это имя вымышленное? — заинтересовался Эдвин.

— Нет, — возразил Герберт. — Я только хочу сказать, что не существует не только записи о его рождении, но и какой-либо другой информации о нем до пятнадцатилетнего возраста. А восемь лет назад юноша по имени Гэбриэл Хортон появился в Миранье, с тех пор его и знают, но где он был до этого, неизвестно.

Эдвин досадливо закусил губу. Его догадки оправдывались.

— Вот что, Герберт, — сказал он. — Ты внимательно смотрел на Хортона?

Советник, не понимая, воззрился на короля.

— Да, — не слишком уверенно ответил он.

— И? — продолжал Эдвин. — Как он тебе?

На лице Герберта было полнейшее непонимание, но он все же ответил:

— Очень приятный молодой человек, даже красивый...

Он хотел еще что-то добавить, но король перебил его.

— Вот именно, что красивый! — вскричал Эдвин. — Очень красивый! Редкостная красота!

Советник уже совершенно не мог уследить за королевской мыслью.

— Я не понимаю, ваше величество, — пробормотал он.