Дорога Гермионы

Да, Чоуза жив, ирьенины уверяют, что он опомнится от ран, но каково ему будет прийти в себя и узнать, что Чоуджи умер? Каково будет Ино, лежащей на соседнем столе, прийти в себя и узреть изуродованное тело, узнать, что ее отец умер? Оба союза Ино-Шика-Чо, и старый, и молодой, сегодня понесли потери. То, что Шикамару обошелся без ранений - Годайме Казекаге защитила - как и сам Шикаку, не делало ситуацию легче. Ничто, в сущности, не могло уничтожить эту боль, боль потери, и Шикаку прибег к единственному надежному способу, позволяющему не убрать боль, но облегчить ее или хотя бы на время выкинуть из головы.

Он развернулся и отправился работать над стратегией борьбы с Акацуки.

19 июня 79 года. Подземная часть резиденции Хокаге, Коноха, страна Огня.

Морино Ибики почесывал шрамы на голове, решая, что же делать с Хиданом. Тот мычал сквозь кляп, воткнутый после непрерывного десятиминутного изрыгания матюгов, перемежающихся угрозами, отсылками к Джашину и обещаниями, что "Лидер всех покарает". Связанный и закованный в металл и дерево, Хидан висел на стене, и будь воля Ибики, он бы его еще и штырями пригвоздил. Все равно же бессмертный, а так надежнее в плане удержания. Но, тут вступало в дело обратная сторона работы с S-ранговыми. Вырвавшись, Хидан тут же обратит штыри в оружие, а в том, что он вырвется, Ибики ничуть не сомневался.

Вопрос времени, и только, как всегда с S-ранговыми.

Хидан, в этом вопросе, конечно, стоит на нижней ступеньке, думал Ибики, выпуская дым в потолок камеры, но зато ему плевать на повреждения. Пытки -- бесполезно. В гендзюцу -- маты и угрозы, молитвы Джашину. Собственно, как источник информации он бесполезен, Итачи знает и видел на порядок больше, и готов добровольно все рассказать. Вообще, будь воля Ибики, он бы отрезал Хидану голову, а остальное выбросил бы куда-нибудь в море или в горы, засыпав все обвалом. Раз он бессмертный -- то голова же все равно будет говорить, не так ли, и сбежать он точно не сможет. А если и помрет, значит не такой уж и бессмертный, и толку с него все равно не будет.

Попросить Итачи погрузить его в Цукиёми?

Ибики пожевал губами. Мысль о том, что Учиха, и не просто Учиха, а сам Итачи, вернулся в Коноху, получил хитайате из рук самой Годайме, была странной. Непривычной. Не пугающей, нет, а именно странной, чем-то, чего не могло случиться никогда, а все же случилось. Ибики напомнил самому себе, что в последние дни случилось много чего такого, что он назвал бы "такого просто никогда не произойдет!", а оно все же произошло.