Дорога Интриг (СИ)

— Порой вопрос допустимости — личное желание и не более. А кто действительно хочет получить результат — плюет на допустимости и репутацию, а просто действует. Вы же ничего не сделали для того, чтобы иметь возможность что-то требовать от короля, и ничего не сделали для экономики своей земли.

— Дожил, — вздохнул аристократ, — Щенок читает мне нотации.

— А вы уверены, что я моложе вас?

Герцог хмыкнул и произнёс с усмешкой:

— Я уже и забыл, что вы, мистики, не стареете. Что ж… Дальше, как мне кажется, бессмысленно что-то обсуждать. Позвольте покинуть вас, господа, — в голосе аристократа были усталость и грусть.

— Конечно, герцог, — кивнул Фредерик, — Идите.

Когда же за ушедшим аристократом закрылась дверь, монарх повернулся ко мне:

— Делайте что угодно, но он не должен добраться до своего замка, — глядя мне в глаза, произнёс Фредерик, — Теперь он враг.

— Деймон, — повернулся я к соклановцу, — Нужно сделать остановку сердца. Так, чтобы даже вскрытие не показало ничего.

— Понял, — кивнул тот, быстро выходя вслед за герцогом, — Сделаю так, чтобы он умер у своего коня.

Спустя несколько минут мы уже видели в окно, как герцог взобрался в седло, а затем охнул и схватился за грудь, сгорбившись. Несколько минут он раскачивался на заволновавшемся жеребце, а потом завалился на бок. Подскочившие к нему придворные и гвардейцы пытались что-то сделать, звали целителя, но к тому моменту, как подоспел маг, способный помочь ему, герцог Ар’Хилм был мертв.

Глава 21. Ураган резких перемен

Читая сухие строки докладов, Арн Иллой то и дело оглядывался. Парень, несмотря на свой жизненный опыт, наполненный опасностями, схватками, убийствами, кое-какими интригами и постоянной угрозой смерти, в некоторых вопросах продолжать быть юным и сохранял частицу детскости. Вот и сейчас, начав работать в кабинете покойного отца, сидя в его кресле, за его столом, Арн иногда забывался и вздрагивал. Ему казалось, что в следующую секунду отворится дверь и войдет Керн, с укоризной смотря на своего отпрыска.

Однако, наваждение быстро пропадало, стоило бросить взгляд на вереницу небольших портретов, украшающих противоположную стену. Слева на право можно было отследить каждое поколение Иллоев, что два с лишним века занимали этот кабинет. Под каждым из них имелась табличка с коротким описанием — имя, титул, фамилия, годы жизни, иена сыновей и то, кто наследовал манор. Последним был Керн, барон Иллой.

Взгляд Арна, читающего документы, то и дело отрывался от них, впиваясь в портрет отца. Я былые годы парню хотелось стать хозяином этого кабинета, гордо восседать в отцовском крелес и принимать посетителей, решая серьёзные вопросы. Но годы шли, ребенок взрослел и приходило понимание, что настоящий аристократ не скачет по балам, не уделяет всё своё время охоте, вину и красивым женщинам, а трудится, дабы его имение не превратилось в убыточное, сервы не подняли бунт, дружина была многочисленной и сильной, союзников имелось больше, чем врагов, а последние не рисковали высунуь свой нос из щелей, в которых прячутся.

Однако, самым серьёзным осознанием в жизни Арна было то, что в возрасте двенадцати лет он изучил вопросы наследия и понял каким образом может получить вожделенный кабинет. С тех пор юный Иллой не только не думал о столь важном вопросе, но и делал всё, дабы его избежать. Парень рисковал собой, отправляясь в поездки вместо отца, когда начались покушения. Сам искал подхдящих людей для службы, в результате чего и смог познакомиться с Дареком.

С тех пор прошло уже почти пять лет. И если знакомства юноши с мистиком началось с того, что Крайн спас его, убив напавших на парня наемников, то дальнейшие события и вовсе сделали род Иллоев должниками. Даже несмотря на то, что Дарек, благодаря Керну, получил титул и некоторые возможности, Арн прекрасно понимал сколь много мистик и его соклановцы сделали во благо его семьи.

Теперь же, сидя на отцовском месте, спустя месяц после его смерти, парень не мог сосредоточиться на том, что пытался прочитать. Глаза бегали по тексту, видели отдельные буквы, но те не складывались в слова, предложения и нечто связное.

Потерев переносицу, Арн отложил документы в сторону и тяжело вздохнул. Работа не шла категорически. Руки ощущались чугунными, а голова — подушкой, набитой ватой.

— Что же это такое? — проворчал парень, потянувшись к кубку, — Надо приходить в себя.

Однако, едва уловимое движение заставило молодого аристократа замереть. Нечто среди теней резко дернулось и замерло, хотя причин тому не было. Помещение освещалось магическим светильником, а сам Арн не делал резких движений.

Медленно переводя взгляд с одного предмета на другой, юный Иллой ощутил, что нечто незримое и едва заметное, словно бы уплотнённый воздух, положило ему лапу на правое плечо. В пространстве вокруг раздался тиший шепот, исходящий, казалось, из каждой тени.

— Арн… мой мальчик… сын… сынок… — голос принадлежал далеко не отцу, а казался женским.