Дорога к ангелу

Вился соблазнительный аромат крови по лесу, клубился над травами, окутывал ветви энтов, еще помнивших жестокие бои между детьми Галлеана и людьми, бередил обоняние скрытых в чащах чудовищ, привлекая их. Потом никто не смог бы сказать наверняка, кто первым из противников заметил выступившего на дорогу волка с горящими углями злобных глаз. Только в общем грохоте голосов раздалось грозное рычание, такое отчетливое, словно вокруг царила гробовая тишина. Второй волк, огромный и серый, с вздыбившейся на холке жесткой шерстью, припав к земле на передние лапы, перекрывал путь к отступлению. Люди, убивавшие друг друга, лишь успели оглянуться, когда он взмыл в воздух, в чудовищном прыжке бросаясь на противников.

Эта была другая битва и совсем другая война. Их теснили, заставляя сбиться в кучу, принуждая недавних врагов стать союзниками по единственной причине: те, кто затеял кровавую схватку друг против друга, в отличие от новых противников, были живыми. Пока еще.

Почуяв нежить, лошади сошли с ума, они били и копытами и вставали на дыбы, пытаясь убраться подальше от гиблого места. Чудовища, казалось, не обращали внимания на животных, их больше интересовали люди, обнажившие окровавленные мечи, да мертвые тела воинов, распластавшиеся на земле. Лесная чаща выпустила новых монстров – двое волков, мощных и достававших холкой до плеча взрослого воина. Из раскрытых оскаленных пастей тянулась ядовитая слюна, и там, где капала она, листья съеживались, превращаясь в пепел. Люди замерли, оценивая новую беду, а лес между тем снова ожил. Из кустов выступали твари, когда-то давно убиенные люди, обращенные велением Мортис в ужасающих воинов. Воздух наполнился смрадом разложения.

– Хотели нежити, – не обращаясь ни к кому, процедил сквозь зубы Лукай, перехватывая покрепче меч, – получите!

Новые враги двигались медленно, с осторожностью и повадкой диких зверей. Их глаза горели углями, и вспоминалась воинам страшная ночь, проведенная в деревне рядом с горным перевалом. Тогда отряд сумел выжить и уйти без потерь…

Волки и нежить обступали отряд, зажимая в кольцо. Чем ближе они подбирались, тем белее становилось лицо Лариэлла, как будто присутствие нежити высасывало из него силы. Мертвый с выглядывавшими из-под изъеденной тлением щеки гнилыми зубами впился в мальчишку горящим взором. Меч выскользнул из ослабевших пальцев, и Лариэлл схватился за горло, задыхаясь от удушающего кашля. Оружие мгновенно перекочевало в руки нежити, клинок очертил над головой твари на загляденье красивую петлю, отчего на ум приходило, что монстр когда-то мог быть и талантливым мечником. Бигдишу ничего не оставалось, как прикрыть задыхавшегося мальчика, упавшего на колени, собой. Лариэлл скорчился в кругу, спрятанный за спинами воинов. Место рядом с лучником тут же занял сосредоточенный Лукай, как всегда готовый прикрывать лучшего друга и ожидавший подмоги.

Злость мертвых и живых несравнима, ведь погибшие уже потеряли то единственное ценное, что имели, – существование, и сердца их больше не бились. А потому в полном молчании они накинулись на имперцев. Это был не бой – месиво, сопровождаемое оглушительными воплями, никак не сравнимыми со звуками прежней схватки. Бигдишу казалось, что он видел его со стороны, будто бы вовсе не участвовал в нем.

Со звериным рыком на лучших друзей налетел мертвый воин. Стрела Бигдиша вонзилась в горящее алыми всполохами око, но это не остановило нежить, только всколыхнуло волну ярости. В руках слуги Мортис замелькал меч, клинок словно превратился в крылья смертоносной бабочки. Один такой удар наточенным лезвием, и тело разлетится на куски. Лукай пытался достать его мечом и так и сяк. Он подныривал, а нежить подпрыгивала. Он разворачивался и едва уходил от меча врага. Мертвый двигался необычайно быстро, едва глаз замечал. Казалось, что фигура, превратившаяся в тень, сделала всего единственный шаг, расплываясь в пространстве и времени, а плащ Лукая уже взвился рассеченными лохмотьями. Лоскуты мягко плавали в воздухе, похожие на опавшие листья. Тварь рычала, и разящий клинок почти нагонял Лукая.

– Голову опусти! – донесся сзади голос Бигдиша.

Мечник отклонился назад, только чудом отбив такой мощи удар, что от меча посыпались искры. Помоги Всевышний, чтобы не осталось зазубрин! Свистящая стрелка проскочила над Лукаем и вонзилась посреди лба нежити. От неожиданности мертвый воин скосил глаза, уставившись на торчащее древко, и на секунду отвлекся. Этого короткого мгновения Лукаю хватило, чтобы размахнуться и со всей силы распороть густой зловонный воздух, а вместе с ним и надвое тело ожившего мертвеца. На бледном вытянувшемся лице слуги безмясой богини мелькнуло недоумение, а потом верхняя часть тела отделилась от нижней. Хлынула черная кровь. Бигдиш почувствовал, как от зрелища очень не вовремя к горлу комом подступает тошнота.