Дорога к храму

Несколько лет назад я серьезно заболел. Был ноябрь-месяц, грязь, пронизывающий холодный ветер. Кое-где уже лежал снег. Решил помыть машину и переждать несколько дней до установления постоянных минусовых температур. Хотелось уже по снежку кататься на чистой машинке. Вроде бы, ничего особенного, эту процедуру проделывал уже несколько десятков лет, но в этот раз все пошло не как раньше. К вечеру поднялась температура, утренняя помывка на холодном ветру дала о себе знать. И как обычно, что делал в таких случаях: принял аспирин, таблетки от кашля и лег спать, но утром облегчения не наступило. Через несколько часов – опять аспирин, снова таблетки от кашля. Все, как всегда. И обычно при простуде это помогало, но не в этот раз. Спустя неделю напрасных трудов по борьбе с болезнью собственными силами стало ясно, что все же придется обратиться к врачу. Сельский доктор местного медпункта назначил мне принимать лекарства и предложил прийти на прием через неделю. Выполняя рекомендации врача, я ежедневно потреблял горстями таблетки – все, как и было назначено. Сейчас уже понимаю, что это меня тогда едва не погубило…

На прием к доктору я должен был идти в понедельник, но в субботу мне сделалось совсем худо. Пришлось вызывать «скорую», однако диспетчеры «неотложки» мне отказали, сказав, что «вам назначено лечение, вот и лечитесь!» Приняв это указание со смирением, я еще сутки мучился от кашля и температуры, которую «сбить» парацетамолом никак не удавалось. К этому времени я уже почти две недели практически ничего не кушал, и во время кашля меня буквально «выворачивало» наизнанку рвотным рефлексом.

Вечером в воскресенье снова вызываю «скорую помощь». Опять отказ: «завтра вам на прием». Вынужден был солгать, сказав, что идет запись нашего разговора, и если не приедете, то утром эта запись окажется в прокуратуре.

Через 15 минут «скорая помощь» приехала. Врач сделал какой-то укол и я, наконец, уснул. Утром все было, как и в последние две недели: кашель и температура.

Надо было собираться на прием. Уже одевшись, испытываю новый приступ кашля, рвотный рефлекс… бегу, закрыв рот, к раковине. Горлом идет кровь, я просто захлебываюсь ей при кашле! Что делать?

Звоню своему батюшке – настоятелю церкви, прихожанином которой являюсь. Через несколько минут батюшка сам доставляет меня в поликлинику. Попадаю на прием ко врачу, затем: анализ крови из пальца, рентген и… «результаты будут готовы через четыре часа!..»

Нахожусь уже в каком-то полубессознательном состоянии. С батюшкой договорились, что при срочной надобности я ему позвоню и еще до приема он уехал по делам. Остаюсь один. Состояние ужасное: общая слабость, головокружение, помочь не кому. Прилег на кушетку в коридоре. Какая-то тетка в белом халате: «Мужчина, здесь не положено лежать».

Эти несколько часов в коридоре поликлиники показались мне вечностью. Наконец, получаю результат анализа крови. Спуститься вниз к рентген-кабинету уже нет сил. «Ползу» по стенке на первый этаж. У окошка стоят несколько человек; получив свои результаты, отходят. Наконец, подхожу и я, называю свою фамилию, но в ответ слышу: «Вам придется подождать, так как ваш результат еще не готов».

В голове взрыв возмущения, делаю два шага от окна и… теряю сознание.

Прихожу в себя: меня укладывают на носилки, куда-то везут на машине. Снова теряю сознание. Последующая неделя будет для меня в этом же режиме: то проваливаюсь в некую бездну, то появляюсь снова в палате, – и эта череда кажется бесконечной.

Опять куда-то тащат на носилках, снова везут на «скорой»… Позже уже узнал, что через несколько часов, как меня взяли в отделение терапии, вынуждены были по тяжести моего состояния поместить в реанимацию.

И снова: капельницы, капельницы, капельницы…

Приносят мне подписать какую-то бумагу; с трудом понимаю, что «это». Оказалось: будут делать переливание крови, – у них так положено. После этого проходит еще пара дней. Стал привыкать к своему состоянию, которое не улучшалось никак, но с каждым днем ясно чувствовал, как жизненная сила потихоньку оставляет мое тело, несмотря на все усилия врачей. Стал думать: «Похоже, это конец!» Страха смерти не было, но было какое-то состояние беспокойства: о чем? Наконец до меня дошло: я же православный! Сам не однократно бывал со священниками у постели умирающих, помогал батюшкам. Попросил медсестру позвать врача и с трудом объяснил ему свою просьбу, что мне нужен священник. Говорить к тому времени я почти не мог, дышал-то с трудом, но врач, несмотря, что в тот момент был строжайший карантин по гриппу, все-же позвонил батюшке. Через час он уже был у моей постели. Отслужив молебен, исповедовал меня общей исповедью, – говорить-то я не мог, а в конце сказал:

«Если у тебя осталось что-то скрытое, не сказанное раньше на исповедях, скажи сейчас».