Дорога к Марсу

А после ли? Ведь он прекрасно помнит пламенный океан такого близкого Солнца. Его чудовищный жар, которому нипочем миллионы километров безвоздушного пространства, тем более – жалкая оболочка скафандра. Карташов хорошо помнил и ощущение соприкосновения с этим жаром. Будто гигантская собака облизала его раскаленным языком, заживо сдирая кожу. Да что там кожу – саму жизнь.

Как биолог, Карташов понимал, что получил смертельную дозу. И что скорее всего он умрет. Но пока он жив. Он в коме, лежит в медотсеке корабля. И одновременно плывет по реке, заросшей красным камышом. Как это стало возможным? Бог весть. Или, может быть, не Бог, а инопланетный разум?..

По ночам Карташов чаще всего спал. Если удавалось наткнуться на какой-нибудь островок – на суше. А нет, прямо в лодке. Правда, в лодке спалось плохо. Тогда он наблюдал за небом. Изредка ветры относили облако вулканического пепла в сторону, и становились видны звезды. Карташов радовался узнаваемому рисунку созвездий. Видел он и голубую звездочку, заставляющую тревожно и радостно биться сердце.

Приметив ее, Карташов утратил было всяческие сомнения относительно своего местонахождения. Наблюдал он и другие космические объекты, вроде бы подтверждающие его гипотезу. По ночам в небе проносились две небольшие, но юркие звезды. Одна была поярче, другая потусклее. Не звезды даже, а крохотные луны. Впору было кричать «Эврика!» Если бы…

Если бы однажды не появилась третья луна. Она была самая тусклая и двигалась быстрее своих товарок. Но не в этом была ее особенность. А в том, что в отличие от них «третья луна» огибала приютивший Карташова мир не по экваториальной, а по полярной орбите!

И все-таки Карташов с полным правом воскликнул: «СПИТЕ, СОНИ? ТАК И МАРС ПРОСПИТЕ! А НУ-КА, ПОДЪЕМ!» – когда однажды утром наткнулся на большой остров, на берегу которого безмятежно дрыхли его товарищи. Члены экипажа космического корабля «Арес».

* * *

Как и опасался Аникеев, никаких более-менее здравых версий не родилось. Внезапный взрыв ядерного реактора? С чего бы он должен взорваться? Столкновение с метеоритом? Тоже не вариант: EES отследили бы. Да и не в этом дело, за полетом межпланетников наблюдали тысячи людей: радиотелескопы на Земле и Луне, орбитальные системы сопровождения и прочая. Случись катастрофа, сейчас бы такой шум поднялся, что хоть святых выноси.

Кстати…

Командир обвел просветлевшим взглядом экипаж.

– Е-мое, парни, – пробормотал он. – Прошел как минимум час после исчезновения «Лодки», а Земля до сих пор не отреагировала! Как такое может быть?!

– А ведь верно, командир, – сказал Гивенс. – Они там что, все как один спят?!

– Может, Земля тоже пропала? – пошутил Пичеррили.

Неудачно пошутил. По глазам коллег-космонавтов это было отчетливо видно. У Жобана так и вовсе кулаки сжались.

– Надо проверить, – сказал командир. – Джон, вызови ЦУП.

– Королёв или Хьюстон? – уточнил Булл.

– Безразлично, – отмахнулся Аникеев. – Передай им обычные данные. И состояние Карташова. А потом поинтересуйся, как дела у тайконавтов. По исполнении – доложить. Я пока к себе.

Он пробрался в свою каюту. Слишком густо пошли события. Нужно отдохнуть, хотя бы на несколько минут «завести глаза», как говаривал прадед-ветеран…

* * *

– Андрей?..

Аникеев с остервенением протер кулаками глаза. Всмотрелся. Перед глазами плыли радужные пятна, но Карташов никуда не исчез. Он стоял всего в двух шагах. Загорелый, улыбающийся. Живой.

«Бороду отпустил, – машинально отметил про себя командир. – А комбинезон мятый. И дырка на правом колене… Боже, о чем я думаю!»

– Жду твоих приказаний, командир, – откликнулся Карташов.

– Где это мы? – спросил Аникеев, озираясь.

Вода. Растения. Гора на горизонте. Дымящаяся. Вулкан?

– На Марсе, командир, – ответил Карташов.

– Да? А как же мы дышим? И опять же – река, камыши…

Карташов улыбнулся виновато, пожал плечами.

– А-а, понятно, – догадался Аникеев. – Это все сон.

– Что-то вроде того, – согласился Карташов. – Тем более что остальные все еще спят.

Он показал на вольготно раскинувшихся на береговом песке космонавтов.

– Вспомнил! – сказал Аникеев. – Я слышал твой голос во сне.

– Ага, – Карташов усмехнулся. – Я пытался вас всех разбудить. А проснулся лишь ты.

– Проснулся во сне, – уточнил Аникеев.

– Неважно, – отозвался Карташов. – Главное, что проснулся. Остальные, видимо, еще не готовы.

– Не готовы к чему?

– Точно не знаю, – сказал Карташов, – но думаю, что к Контакту.

– Да, с этим у нас напряженка, – согласился Аникеев. – Жобан играл в какие-то мудреные галактические шашки с призраком, но так ничего и не понял. Видимо, инопланетяне решили попробовать через тебя.

– Иронизируешь? – сказал Карташов. – Напрасно иронизируешь. Понятно, ты считаешь, что наш разговор происходит лишь во сне. В твоем сне, командир.

– А ты считаешь иначе? – спросил Аникеев.

– Да, – ответил Карташов. – Я прожил тут уже около месяца. И собственным умом дошел, что нахожусь на Марсе. На Марсе далекого прошлого. Я проснулся, как и ты. Только не на этом острове, а на каменном причале, к которому кто-то привязал лодки. Я взял одну и приплыл сюда…