Дорога к Марсу

…ma dimmi tu dove sará
dové la strada per le stelle[1]

.

Он был тогда совсем маленьким, и ему казалось, что к звездам так легко долететь. Но прагматичные друзья и одноклассники над ним смеялись. Так и вырос Бруно провинциальным волчонком, рвущимся душой к небу.

– А отключи-ка электроды, – попросил Бруно врача.

– В смысле? – не понял Жобан.

– Отключи электроды полностью от одного из пациентов. От Карташова, например, – пояснил Пичеррили.

– Отключаю, – кратко ответил француз. И закричал: – Сигнал сохраняется! Именно та часть, которая полностью совпадает с Гивенсом!

– Отключи Гивенса.

– Господи, да ведь эти сигналы шли им обоим прямо в мозг. Что это?

– Это из недр нашего основного процессора, – бросил Бруно и немедленно переключился на командира. – Андрей, обнаружены аномалии в работе основного процессора. Попробуйте сократить процедуру, я боюсь серьезного сбоя.

– Что за сбои, Бруно? Тут все штатно. Хорошо, скорость лебедок повысь до максимума, вроде фалы не перекручены.

Бруно увеличил мощность на лебедках, выбирающих удерживающие тяги паруса. На экране уже было хорошо видно, как громада полотнища приближается к кораблю.

– Хорошо идет! – прокомментировал Булл, – как… бииип.

– Это самоцензура?

– Нет, я не знаю неприличных слов по-русски.

– Врешь.

* * *

– Смотри, командир. – Бруно с нетерпением дождался, когда Аникеев и Булл переоденутся и доберутся до командного отсека. – Что-то или кто-то напрямую вторгался в сознание наших товарищей.

– Я подтверждаю, – раздался голос Жобана из динамика. – После снятия электродов Гивенс пришел в норму.

Аникеев внимательно выслушал подробный доклад Бруно.

– И какие будут предложения? – Он поднял глаза на своих товарищей.

– Вся проблема, как мне кажется, в складском-два. Я уже смог пробежаться по регистрам процессора, управление им частично перехвачено. И хакер этот входит в сеть из склада, физически включившись в шину. Поэтому мы не можем открыть замок.

– Бруно, тебе сколько времени надо, чтобы код сломать? – спросил Аникеев.

– Командир, для начала я попробую разблокировать камеры наблюдения.

– Ну и хрень же здесь! – послышалось через минуту. – Ломать не переломать.

Итальянец, как завороженный, смотрел на монитор, показывавший содержимое второго складского модуля. Внезапно Бруно подскочил, как от удара электрическим током. Футляр от губной помады в нагрудном кармане завибрировал. Пичеррили, вздрогнув от неожиданности, вытащил его и вытряхнул на ладонь серебряный звездолет. Звездолет подрагивал. Его рубиновые иллюминаторы сверкали гипнотическим светом.

* * *

Спуск занял совсем немного времени, и когда друзья ступили на изумруд травы, они увидели, как из-за небольшой рощицы к ним навстречу вышли несколько человек. Они были настроены агрессивно, держа в руках наперевес необычные предметы, похожие на оружие.

– Только не делай резких движений, – тихо сказал Карташов.

Гивенс последовал рекомендации товарища и тут же замер, как вкопанный.

Примерно в полуметре от него в воздухе болтался острый металлический предмет, оказавшийся навершием металлического же стержня. Еще несколько таких же конструкций, напоминающих земные копья, виднелось по обеим сторонам в небольшом отдалении. А вслед за ними Гивенс разглядел и владельцев «копий» – людей в черных туниках, которые смотрели на космонавтов, не говоря ни слова. Люди (по крайней мере, внешне они ничем не отличались от людей) казались очень хорошо развитыми физически: высокий рост, мощные бицепсы. У одного в руках было не только «копье», но и каменная голова Нефертити-Аэлиты, явно подобранная на дне лодки.

Молчание длилось одну минуту… вторую… третью… и наконец Карташов решился.

– Здравствуйте! – максимально бесстрастным тоном сказал он. – Мы тут не по своей вине и не имеем дурных намерений. Понимаете меня?

Люди в туниках не удостоили его ответом.

– Давай я по-английски, – прошептал Гивенс.

– Спасибо, сам справлюсь, я все-таки штатный контактер, – напомнил ему Карташов. И повторил свою речь на основных рабочих языках Организации Объединенных Наций. С тем же результатом.

– Я еще на языке хауса могу кое-как, – снова влез Гивенс. – Искал свои корни, вот и выучил.

– Это где на таком говорят? – заинтересовался Карташов.

– В Нигерии.

– Ладно, попробуй.

Речь Гивенса возымела неожиданный эффект. Воин, державший голову Нефертити, засунул «копье» под мышку, приблизился к Эдварду и протянул ему каменный предмет. Гивенс принял голову обеими руками и прижал к груди. Тогда воин похлопал его по плечу и указал рукой чуть в сторону от обрыва. Там, теряясь среди камней, вилась по склону неприметная тропинка.

– Нам идти туда? – произнес Карташов. – Эдвард, спроси их по-нигерийски!

Но это было уже излишне. Воин, передавший Гивенсу каменную голову, отступил назад, перехватил «копье» боевым хватом и вполне красноречиво начал водить острием в воздухе рядом с космонавтами, как бы подталкивая их к тропинке.

– Не будем спорить, – поспешно сказал Гивенс. – Мы уже идем.

И повторил эти слова на языке хауса.