Дорога к Мертвой горе, или Снова о группе Дятлова

На полях отметим: фонарик, найденный Слобцовым, был китайским. И, пролежав четыре недели на открытом воздухе, — загорелся! Снег внутрь не попал, контакты не окислились. (Это к вопросу о китайском качестве 50-х годов.) Но батарейка внутри была, скорее всего, советская. И не разрядилась. Это к вопросу о советском качестве, а заодно о знании матчасти тов. Ракитиным: тот, помнится, утверждал, что батарейки фонариков тех лет приказывали долго жить после часа на морозе и даже раньше. Целую теорию из этого постулата вывел: дескать, дятловцы шли по склону от палатки к кедру сначала со светом, но потом батарейка от мороза «сдохла», и фонарик, ставший бесполезным, был выброшен.

Для справки: использовавшаяся в фонарях тех лет батарея КБС (в просторечии «плоская батарейка», или «квадратная батарейка») выдавала напряжение 4,5 В и была по факту блоком из трех круглых элементов по 1,5 В, объединенных в картонном корпусе, залитых там смолистым веществом, напоминавшим битум. Круглые же элементы выпускались в СССР в двух вариантах: солевые и щелочные — и если первые на холоде действительно не работали, то вторые не теряли рабочих качеств и при тридцатиградусном морозе. Соответственно, плоские батарейки выпускались в двух вариантах исполнения, в летнем и в зимнем, с буквами «Л» и «Х» в маркировке. Разумеется, опытные туристы хорошо знали этот нюанс и никогда не потащили бы с собой в зимний поход бесполезный груз в виде «летних» батареек.

Илл. 38. Советские «плоские батарейки» в зимнем (слева) и летнем (справа) вариантах. Различить их можно с первого взгляда и издалека по крупным буквам «Х» и «Л» в маркировке.

* * *

Вопрос: так сколько же пар лыж лежало под палаткой, когда ее 28.02 осматривал прокурор Темпалов в компании понятых?

Правильный ответ, как уже сказано, не знает никто. И уже никогда не узнает. Утверждать более-менее уверенно можно лишь одно: прокурор обнаружил под палаткой не девять пар лыж и не восемь. Значительно меньше. Если вообще хоть что-то нашел.

Потому что между 26.02. (обнаружение палатки) и 28.02. (осмотр прокурором и понятыми под протокол) в последнем лагере дятловцев и рядом с ним бесконтрольно порезвилась и покуролесила студенческая вольница.

Уж извините, дожившие до наших дней поисковики, и не дожившие извините тоже, но никак иначе ваши давние действия не назвать. Порезвились. И покуролесили. Бесконтрольно.

Сохранение в неприкосновенности места происшествия или даже преступления? Нет, не слышали! Мы ж туристы опытные, сейчас сами все поймем, сами разберемся, что и как здесь произошло. Ага… долгие десятилетия разбирались, погонные километры бумаги исписали, но так и не родилась версия, ничему не противоречащая.

Фляга телепортировалась туда-обратно, спирт из нее загадочным образом испарился. Свод палатки без затей вспороли ледорубом, вещи из нее доставали, никак не фиксируя, что и где лежит. Доставали так «аккуратно», что в результате рулон кинопленки обнаружился позже метрах в пятнадцати от палатки ниже по склону — укатился, и никто не заметил. (Спекуляции на тему: «Зачем дятловцам пленка без кинокамеры? Значит, была, и ее тайком изъяли!» — яйца выеденного не стоят. Лайфхак советских времен: те, кто имел возможность достать кинопленку, разрезали ее на порционные куски и заряжали в фотоаппараты — так получалось дешевле, чем при покупке фотопленки.)

Плюс «сувениры на память», уже упомянутые. Пропадали не только ножи дятловцев. Счет их дневников (бесценнейших документов для восстановления истины) тоже не сошелся! Зина Колмогорова раздала всем участникам похода одинаковые блокноты, все — с дарственными надписями, — для записи путевых впечатлений. Воспользовались ими не все, но и пустых, и с записями блокнотов найдено в сумме меньше, чем выдала Зина.

Версии о том, что недостающие блокноты исчезли в ходе уничтожения следов преступления — зачистки, проводившейся «кровавой гэбней» («космодромным спецназом», беглыми зеками, браконьерами в погонах и просто браконьерами, «черными» старателями, американскими шпионами, мансийскими шаманами, снежными человеками, свой вариант), — представляются изначально ущербными.

Если уничтожать следы, так уж все, а не выборочно. Кто бы стал изучать блокноты на склоне горы, на ветру и морозе, выясняя, есть ли в том или ином записи, способные стать уликами? Всяко не снежные человеки, они по определению неграмотные. И прочие кандидаты в преступники не стали бы. Собрали бы все дневники да и сожгли разом. Или унесли бы все с собой и разбирались с записями в спокойной обстановке.

Стоит признать неприятный для многих дятловедов факт: к пропаже части дневников причастны поисковики и никто иной. Есть слабый шанс, что неизвестные дневники до сих пор целы и когда-нибудь еще всплывут. Но с каждым годом вероятность такой удачи все меньше.