Дорога к победе

- То насильно... Деваться было некуда, а без любви не пойдешь, - заметила Мотя.

- И нас обстоятельства так прижали, что нам тоже деваться некуда. Хочешь, не хочешь, а ложись под любого. Такова выпала нам доля.

Так, разговаривая между собой о несладкой своей участи, девушки и не заметили, как потемнел небосвод и сумерки окутали землю. Высоко в небе узким серпом стояла луна, а с луга потянуло сыростью.

- Девочки-и, а какой вечер! - воскликнула Полина. - В такой вечер только с милым целоваться, а не слезы по нем лить...

Все остановились, любуясь вечером, прислушиваясь к вечерней тишине, стараясь понять ее сокровища, а затем уж разобраться в ее плюсах и минусах; отдать ей дань своим молчанием, как святыне и молча поблагодарить за то, что умеет создавать в человеческой душе равновесие между возбуждением и глубокой меланхолией, возникающими периодами в человеческой жизни, и тем самым делать жизнь, лично каждому, более разнообразной, интересной.

- Я так устала сегодня, может, по домам, - предложила Раиса, сбрасывая с себя и одновременно с подруг оцепенение, возникшее под действием благодатной вечерней тишины.

- А что же нам остается делать, как разойтись по домам, поужинать и лечь в постель, - соглашается с нею Мотя. - Завтра снова в поле на целый день. И подруги, не прощаясь, расходятся по домам молча.

Дуся подошла к калитке своего двора, остановилась: или под действием вечерней тишины, или под впечатлением разговоров с подругами, или в этот час пробудились внутренние, неведомые Дусе силы, но, несмотря на тяжелый день, усталости она не чувствовала, спать не хотелось. Она села на скамеечку у палисадника и, глядя в темноту расширенными глазами, задумалась.

Ей почему-то вспомнились школьные годы, особенно предвоенная весна, когда, готовясь к экзаменам, она вдруг встретила Лешку, хотя до этой весны они часто встречались в школе. А этой весной ее как подменили, она на все окружающее ее стала смотреть как-то по-новому; избегала веселых компаний подруг, больше тянуло к одиночеству. Бывало, спустится по стежке к лугу, сядет под старой раскидистой яблоней и начнет мечтать о том, как к ней подойдет вечером Алексей, возьмет за руку и скажет, а что скажет, она и сама не знала; а то начнет собирать цветы заплетать их в венок, любуясь каждым цветком, и от созерцания цветка на душе становится приятно, весело и беспечно. Иной раз целый день бы бродила и все в охотку.

Вот уже экзамены сдали, сады отцвели, а он не приходил.. А самой подойти не в ее характере. Она ждала, ждала, переживала, порой нервничала и без причины злилась на родителей, сестру; знала, что от этого положение ее не изменится, но остановить себя не могла.

Она часто стала ходить на тот конец села к родной тетке, каждый раз выдумывая все новые причины, оправдывающие ее частые визиты, и надеялась при этом на случайную встречу с ним.

Но случая так и не подвернулось.

И вдруг в один из летних вечеров в начале июня, это она запомнила на всю жизнь, к ней подошел Алексей и, смущаясь, что даже заметно было в темноте, сказал: "Здравствуй, Дуся! Давно я тебя не видел..." И, как она мечтала, взял ее за руку. Рука его была теплая, слегка влажная. - Значит, не хотел видеть, - произнесла она потупясь. - Если бы захотел, то давно бы увидел. Я ведь всегда дома.

От Дусиных слов он уклонился и перевел разговор в другое русло, но в его смущении чувствовалось, что он подошел не случайно, а с каким-то намерением.

- Я слышал, что ты подала документы в институт?

- Да. Отнесла. А ты куда думаешь?

- В летное военное училище.

- О! Завидую тебе. Хочешь к звездам ближе?

Чему тут завидовать? Вот когда поступлю, тогда и позавидуешь.

Вот так они стояли и тихо разговаривали. Ни она не высвобождала руки, ни он не бросал держать ее руку. А рядом шумела и веселилась молодежь. Шум и веселье других им были не в тягость. Они их не слышали.

Затем они ушли, так и не высвободив друг у друга рук, в вечернюю тьму.

С тех пор она его не видела, а затем началась война. И вдруг остро, до боли в сердце ощутила она свое одиночество, и поднимаясь со скамеечки, вспомнила свои же слова, сказанные с полчаса тому назад подругам.

- Да, - подумала она, - даже калек…

5

Утром, разбуженная матерью, Дуся еле поднялась. Тело казалось тяжелым, в голове стоял звон. Расстроившись с вечера, долго не могла уснуть, ворочаясь с бока на бок и лишь к утру задремала, а тут тебе и вставать надо. Она с трудом поднялась с кровати, умылась холодной водой, как будто стало легче, но в голове по-прежнему гудело.

На этот раз они с Мотей немного припоздали и когда поднялись за могилки, то увидели в поле женщин: одни уже начинали боронить, другие только запрягали своих коров, третьи только подгоняли их к своему загону, но как бы там ни было, они опоздали, а поэтому заспешили к своему загону.