Дорога к вечности

Работал только Мэлокайн, но и он старался не попадаться серым на глаза. Впрочем, с необходимостью таиться был не совсем согласен двойник Руина. Тайрон смотрел на все происходящее, как на забавную игру. Пожалуй, ему бы понравилось еще разок сымитировать смерть, а потом опять явиться, пошалить и снова «погибнуть». Он считал, что врагу нельзя давать ни минуты роздыха – пусть, мол, живут как на иголках.

– В тебе живет дух истинного Мортимера, – сказал Мэлокайн. – Только наши так могут.

– Насколько я понял, мне предстоит все-таки стать Арманом, а не Мортимером.

– Мы же родственники. Даже общие свойства те же, только генотип разный.

– Хорошо, раз так.

Впрочем, Тайрон был достаточно благоразумен, чтоб не бросаться в опасную авантюру лишь ради пустого развлечения. Он просто шутил. Всю работу временно свалили на плечи Мэлокайна, как самого опытного конспиратора в семье, он появлялся в укрытии лишь поздно ночью, а порой и вовсе не появлялся. Руин, сидевший без дела, всегда казался отрешенным, взгляд был направлен в глубь себя – он продумывал новые магические схемы, составлял заклинания, словом, не давал своему уму ни минуты роздыху. Он отлично знал, что в любой момент какая-то из его задумок может спасти ему жизнь.

А вот Тайрон маялся. Именно поэтому он подговаривал Мэла затеять какую-нибудь шалость.

– Занялся бы чем-нибудь, – лениво ответил на это бывший ликвидатор. – Вон хоть как брательник мой – подучись магии.

– Мне достаточно того, что я и так умею.

– Самонадеянный ты товарищ…

– Просто трезво смотрю на жизнь. Мне становиться шибко крутым не по характеру.

А еще через пару дней в потайное убежище, где Руин целыми днями медитировал, забывая даже поесть, Мэлокайн пришел посреди дня. Тайрона не было, он охотился в лесу, куда, собственно, выходил замаскированный портал, не было и Ратралена, телохранителя Армана. Брат бывшего ликвидатора удобно устроился на мягком и размышлял о системе перемещения из точки в точку, да так, чтоб сторонний не мог ощутить всплеск энергии при столь сложном магическом действии. Словом, затейливый портал, предназначенный для того, чтоб перемещаться скрытно.

В пещере, которая стараниями двух магов превратилась в уютное жилище, царил полумрак. В углах едва-едва мерцали магические светильники, бросая приглушенные блики на ковры, созданные из мха (провальский правитель был большим мастером преобразования органического вещества в неорганическое), на сглаженном, устланном мягким полу стояли диваны, изящные столики, были рассыпаны подушки. Руин знал толк не только в стиле, но и в комфорте.

Он вяло поднял взгляд на брата – и немедленно поднялся с тахты, на которой сидел. Лицо у Мэлокайна было меловым, глаза потухли, и вид у него был такой, будто только что у него умер кто-то из близких.

– Что случилось, Мэл? – А в голове мелькнуло – неужто он тоже побеседовал с Морганой и тоже получил серьезный «отлуп»!

– Я только что узнал… Я не знал об этом раньше, иначе вернулся бы в Центр, я не позволил бы этому случиться…

– Что стряслось?

– Виргина… Виргину сегодня казнили.

– Не понимаю, – сердце Руина отпустило. Никто из близких не погиб – это главное. – Объясни обстоятельно.

– Сегодня в Центре казнили Виргину Айнар.

– По какому обвинению?

– По обвинению в попытке захвата власти. Это бред собачий, она ничего подобного не делала, и даже не думала делать – я знаю! Но в обвинительном заключении говорилось о том, что Виргина психологически и псионически подчиняла себе людей, с которыми общалась, и тем самым подготавливала захват власти. Но надо знать ее, чтоб понять, насколько бредовое обвинение на нее повесили!

– Постой. Что значит казнили? Отправили на Звездные каторги?

– Нет! Казнили!

Ошеломленный Руин сделал шаг назад и едва не упал, запнувшись о тахту.

– Но в Центре же нет смертной казни.

– Теперь есть, как видишь.

– Невозможно. Это переворот в законодательстве. Собственно говоря, его нарушение. Не Эндо же сам это придумал.

– Ты прав, не он. Идея принадлежала Накамура.

– Эдано? Вот как. – Руин задумался. – Любопытно, зачем ему понадобилось компрометировать Эндо. Разве что на проигранное пари обиделся.

– Пари тут ни при чем. В основном обвинение строилось на показаниях одного из его потомков. Именно он и наговорил о Виргине гадостей. Если принять все всерьез, то можно действительно потерять голову. Но Кусэмоно все наврал.

– Все?

– Ну… Скажем так, на каждый факт можно взглянуть с одной стороны, а можно – с другой. Если человек проповедует свою… свою веру, и ему многие верят, можно ли сказать, что он стремится к власти?

– Можно. На этом принципе построены все секты.

– Айнар не сектантка! Не глава секты! Что ты такое говоришь?! Ты не знал ее! Она была очень светлым человеком, она никого не учила ненавидеть или пресмыкаться – только любить.