Дорога к «звездам»

В управлении портом Элизабет Тимур повел себя так настойчиво и четко, что всякие ответные хихиканья прекратились уже после второй его фразы.

К нам вышел какой-то большой начальник и сказал, что русский контейнеровоз «Академик Абрам Ф. Иоффе» был вынужден ночью уйти в Бостон, в Массачусетский залив, так как основная часть грузов была необходима в том порту, а не в этом.

И добавил, что уже много лет знает Капитана этого судна и искренне сожалеет о том, что здесь этот Капитан потерял своего любимого Кота. Капитан даже хотел было оставить судно у причала хотя бы до утра, в надежде, что к утру Кот вернется.

Но выяснилось, что задержка груза для Бостона обойдется судну в такую сумму, что Капитан, полностью отвечая за свой экипаж и их семьи, позволить себе этого не смог.

Я так огорчился, так огорчился, что чуть ли не наполовину высунулся из рюкзака, встал там на задние лапы, а передние положил на плечи Тимура.

— Тот самый Кот? — спросил начальник.

— Да, сэр, — сказал Тимур.

— Превосходно! — обрадовался начальник. — Я сегодня же отправлю его в Бостон. Через час один мой сотрудник едет туда по делам, а по хайвею это практически три часа пути. Он и передаст Кота на русское судно. А тебе за Кота выплачивается премия!

Начальник достал из кармана десять долларов и протянул их Тимуру:

— Держи. Твоя десятка.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Тимур, но не взял доллары. — Дело в том, что у этого Кота еще куча дел в Нью-Йорке. И он просто хотел попрощаться с капитаном. Но если этот капитан еще раз приплывет в Нью-Йорк...

— Моряки говорят — «придет», а не «приплывет»! — поправил я его по-шелдрейсовски.

— То есть придет в Нью-Йорк... — повторил Тимур, и я видел, как все вокруг улыбнулись, а начальник насторожился.

Неужели он просек нашу незримую связь?

—...то, пожалуйста, передайте ему наш номер телефона.

Тимур продиктовал номер своего телефона и добавил:

— Но если вас что-то не устраивает, сэр, вы можете позвонить в Квинс в сто двенадцатый полицейский участок и попросить сержанта Рут Истлейк. Это моя мама. Она вам подтвердит мои слова. Кстати, и телефон участка тоже можете передать капитану. Вдруг он еще раз приплы... придет в Штаты, а нас не окажется дома.

— Разумно. Диктуй, сынок, — сказал начальник.

Тимур продиктовал телефон участка. Начальник записал.

— На всякий случай, как тебя зовут?

— Тим Истлейк, сэр.

Начальник опять протянул десять долларов Тимуру:

— Твоя десятка. Ты ее честно заработал.

— Спасибо, сэр. — Не ломаясь и без малейшего стеснения Тимур спокойно взял десять долларов и спросил: — Мы можем идти?

— Конечно, Тим. — Начальник пожал руку Тимуру и погладил меня по голове, чего я, не скрою, ужасно не люблю.

— Ты что, сдурел?! — прошептал я на ухо Тимуру. — А Израиль?!

— Ох, сэр! — спохватился Тимур. — Совсем из головы выскочило... Скажите, пожалуйста, нет ли у вас в порту сейчас какого-нибудь парохода из Израиля?

— Нет, сынок. И в ближайшее время не предвидится. А тебе очень нужно?

— Да, сэр.

Начальник достал из бумажника свою визитную карточку (у Шуры тоже были такие. Он ими ужасно хвастал!..) и протянул ее Тимуру:

— Позвони мне через месяц. Может быть, я сумею тебе чем-нибудь помочь.

И тут мне в голову неожиданно пришла здравая мыслишка!

— Спроси, нельзя ли поговорить с русским капитаном по радио или телефону? — прошипел я по шелдрейсовски в ухо Тимуру.

— Простите, сэр, — сказал Тимур. — А нельзя ли связаться с русским капитаном каким-нибудь способом? Мы заплатим.

— Не надо платить, — коротко сказал начальник. — Пошли ко мне.

В кабинете начальника у окна, в углу стоял американский флаг. На столе, в красивой рамочке — фотография женщины и трех девочек. Кроме компьютера и обычного телефона, стоял пульт с кнопками размером с Шурину пишущую машинку.

Начальник нажал на пульте одну кнопку и сказал в какую-то решеточку на пульте:

— Бостон. Порт. «Академик Иоффе». Каюту капитана или мостик. Если отсутствует — старшего помощника.

Внутри пульта что-то щелкнуло, нежно взвыло и послышалась негромкая ритмическая трескотня. Затем — пауза, короткий слабый гудочек и сразу же хрипловатый голос моего Мастера по-английски:

— Хелло! «Академик Иоффе». Слушаю.

— Мастер! Элизабет приветствует тебя, — сказал начальник в решеточку и поманил нас с Тимуром к столу. — Тут с тобой хотят поговорить...

Я моментально выпрыгнул из рюкзака и дрожащим от волнения шелдрейсовским голосом сказал в решеточку на пульте:

— Мастер... Это я — Мартын... Кыся.

— Кыся!!! Друг ты мой бесценный!.. Да где же ты, мать твою? Я уже не знал, что подумать... — закричал Мастер по-русски.

Краем глаза я видел, что хозяин кабинета был слегка охреневшим: он думал, что с Мастером будет говорить Тимур. Тем более что меня он НЕ СЛЫШАЛ, но чувствовал, что я что-то говорю. А тут капитан «Академика...» еще и кричит что-то по-русски!

Начальник растерянно посмотрел на Тимура, а тот в ответ только руками развел — дескать, и такое бывает, сэр...

— Мастер, пожалуйста, говорите со мной по-английски, а то здесь, кажется, небольшой перепуг, — сказал я. — И вообще не волнуйтесь. У меня все в порядке...