ДОРОГА К ЗВЕЗДНОМУ ПРЕСТОЛУ

Да и сбежавшиеся со всего Китланда полицейские спокойной ночи желать не собирались. Предположения по поводу вездесущей прессы тоже оправдались на все сто. Но если основную массу пишущей и снимающей братии удалось приостановить на воротах, то корреспонденты, имеющие персональные или служебные флайеры, осуществили настоящий штурм непосредственного места событий, пытаясь сделать хоть какие-то фотографии или получить хоть какие-то комментарии. Когда им это не удалось, некоторые флайеры рванули к жилым корпусам, где прямо через окна принялись фотографировать взъерошенных, полуголых учеников и мечущихся по внутреннему двору воспитателей.

Озарилось фотовспышками и окно троих друзей. Но те, к тому времени, уже сидели под подоконником. Гарольд привычно держал вырывающегося Зайца, который болезненно обожал фотографироваться, а Тантоитан ворчал, словно старик:

- Только не хватало нам на первую страницу какой-нибудь газетенки попасть!

- Подумаешь! - сипел вырывающийся Роман Бровер. Отсутствием чувства юмора он тоже не страдал: - Зато как здорово смотрелись бы ваши рожи под заголовком: "Их товарищ мог бы выжить при хорошем питании!" - Троглодит! - возмущался Амбал, любовно награждая товарища тумаком между лопаток, - Ведь больше меня жрешь!

- А кто поверит? На тебя глядя… Ой! Пусти! Руку сломаешь, придурок!

- Эй, ты там осторожнее… - забеспокоился Танти, опустивший тем временем светонепроницаемые шторы на окнах. - И хватит дурачиться! Давайте лучше комнату осмотрите, и на подоконник гляньте: вдруг мы какой след оставили! А я - костюм достирывать.

Через полчаса друзья навели полный порядок и устранили все подмеченные мелочи соучастия в сегодняшнем событии. Полиция и пресса к тому времени тоже стали рассасываться, и ничего не оставалось делать, как завалиться спать.

- Утро вечера… - Танти начал было цитировать народную пословицу, но его с ехидным смирением перебил Заяц: -…Прожорливее!

- Да нет! Я хотел сказать… -…Голоднее? - встрял теперь уже Гарольд. - Это ты прав, приятель! Хотя я бы уже сейчас пожрать не отказался.

- И я не откажусь! - с готовностью приподнялся на кровати субтильный, с врожденным нарушением обмена веществ Роман Бровер. - Хотите, к девочкам сбегаю, попрошу чего пожевать?

- Не хотим! - рявкнули сразу две глотки. Уж друзья знали прекрасно, что посыльный может и не вернуться до самого завтрака. Сердобольные девочки обязательно отыщутся, накормят Зайца от пуза прямо на месте, а то и запрягут в какую-то бессмысленную работу. Зато для его товарищей фиг что дадут.

Глава вторая

3588 год, 10-ое мая, Китланд Губернатор города без стука ворвался в кабинет управляющего имперской безопасности и, на правах старого друга, запричитал прямо с порога:

- Вольдемар! Что тут у тебя творится? Не успел я всего на два дня выехать по семейным делам, как весь Китланд перевернулся с ног на голову! И только что я узнал, что буквально через час прибывает специальная комиссия с Оилтона. Мне по краберу нашептал один мой друг из министерства, что с места сорвались самые важные шишки как по социальному развитию, так и по твоему ведомству. Кошмар! А ты тут… сидишь!

- Что ж мне, подпрыгивать? - горестно отозвался безопасник, кивком указывая прибывшему на кресло напротив. - Хотя потому и сижу, что ноги от страха отнялись…

- Ты чего, в самом деле? - застыл губернатор.

- Твоими молитвами еще бегаю, но приятного все равно мало. Мне уже известны некоторые имена спешащих к нам с визитом - Ну…?!

- Не знаю, кто там из твоего начальства прется, но на мою голову сейчас свалятся командир Дивизиона Серджио Капочи, лучший имперский следователь Энгор Бофке и начальник дворцовой стражи маркиз Винселио Грок.

- Святые электроны! А маркизу чего во дворце не сидится?

- Понятия не имею. Видимо, от старости неймется.

- Ну, с этим ладно. А вот Капочи и Бофке чего сюда торопятся?

- Сам в шоке. Спроси чего полегче…

Маркиз Винселио Грок в свои шестьдесят девять лет считался персоной, наиболее приближенной к самому императору. Потому что он носил его на руках младенцем, обучал боевым искусствам в юношеском возрасте, грудью прикрывал в любых ситуациях и в любое время, да и вообще считался самым лояльным по отношению к императорской семье. По большому счету, рано потерявший родителей император относился к маркизу как к близкому родственнику. Помимо этого, Винселио считался начальником личной императорской стражи, и в течение последних десятилетий подбирал самых лучших воинов на должности телохранителей. Этот еще довольно крепкий в свои шестьдесят девять лет мужчина совал нос, куда ему заблагорассудится, и его слово на Совете имело порой чуть ли не решающее значение..