Дорога китов

Мой отец, свободный от всяких обязанностей, поскольку свою часть работы он уже выполнил, подошел к костру, у которого я дрожал, едва удерживаясь, чтобы не закутаться в уже подсохший плащ, пока на мне хоть как-то не подсохнет остальная одежка.

- Тебе нужна запасная одежда. Уверен, скоро мы что-нибудь добудем.

Я угрюмо глянул на него.

- Теперь ты стал предсказателем, да? Если так, скажи, где мы устроим набег.

Он пожал плечами.

- Где-нибудь внутри страны. - Он задумчиво погладил свой щетинистый подбородок и добавил: - Стратклайд сейчас не место для набегов, не говоря уже о внутренней части страны. Но Брондольв платит добрым серебром, так что мы это сделаем.

- Брондольв? - переспросил я, помогая ему натягивать навес из наших плащей на раму из ивовых прутьев.

- Брондольв сын Ламби, самый богатый из купцов Бирки. В этом году он нанял Обетное Братство Эйнара Черного. А теперь сам подумай.

- О чем?

Мой отец связал вместе концы плаща, дуя на пальцы, чтобы их согреть. Небо у края воды скатывалось в суровую ночь, скоро станет еще холоднее. Костры уже казались яркими, как цветы, - утеха в нарастающей тьме.

- Он верховодит другими купцами в Бирке. Это большой торговый город, но теперь приходит в упадок. Серебро иссякает, и гавань зарастает илом. Брондольв, похоже, думает, что нашел выход. Он и послушный ему христианский годи Мартин из Хаммабурга. Они все время посылают нас добывать странные вещи. - Отец осекся и хмыкнул, смутившись, как всякий норвежец, при упоминании о таких вещах. - Кто знает, чем он занимается? Может статься, он творит какие-то чары или что еще.

Я знал о Бирке только со слов старого Арнбьорна, торговца, который приходил в Бьорнсхавен дважды в год с тканью для Халлдис и добротными тяпками и топорами для Гудлейва. Далекая Бирка, где-то там на востоке Балтики, на каком-то острове у шведского побережья. Бирка, где сходятся все торговые пути.

- Стало быть, так ты и провел все эти годы: искал глаза мертвецов и жабью слюну? - осведомился я.

Он зачурался.

- Для начала заткнись, мальчик. Поменьше упоминай... такие вещи... оно всегда безопаснее. И - нет, я не всегда занимался этим. Порою я подумывал, как бы мне потихоньку припрятать какого-нибудь белого медведя - ценой в маленький хутор.

- Это ты и сказал моей матери? Или она умерла, ожидая твоего возвращения?

Он будто немного сник, потом посмотрел на меня исподлобья, из-под завесы волос - я заметил, что они редеют, - прищурив один глаз.

- Ступай набери папоротника для постели. Сперва мы высушим его у огня. - Потом вздохнул. - Твоя мать умерла, давая тебе жизнь, мальчик. Прекрасная была женщина - Гудрид, но слишком узкая в бедрах. В то время у меня был хутор неподалеку от Гудлейва, так уж получилось. У меня было двадцать голов овец и сколько-то коров. Я жил очень неплохо.

Он остановился, уставившись в пустоту.

- А как она умерла, это почти потеряло смысл. Так что я продал хутор человеку из соседней долины, а ему он требовался для сына и для жены того сына. Большую часть денег получил Гудлейв, когда я сделал его воспитателем. Часть он должен был оставить себе, остальные же были для тебя, когда ты войдешь в возраст.

Удивленный всем этим, я только и мог, что разевать рот. Я знал, что мать умерла... Но узнать, что я сам убил свою мать - это было ужасно. Меня будто оглушило молотом Тора. Она и Фрейдис. Лучше бы меня называли Убийцей Женщин.

Отец неправильно истолковал мой взгляд - это и было общим между нами, между отцом и сыном: мы не знали друг друга и то и дело ошибались.

- Да, по этой причине Гудлейв лишился головы, - сказал он. - Я считал его своим другом - братом, но Локи нашептал ему в ухо, и он пользовался деньгами своих сыновей. Я так думаю, он надеялся, что я погибну и этим дело и кончится. - Он замолчал и грустно покачал головой. - Наверное, у него были основания так думать. Я никогда не был хорошим мужем или хорошим отцом. Всегда пытался жить по старым обычаям. Только слишком многое меняется. Даже боги, и те в осаде. А когда Гудлейв занемог и послал за своими сыновьями, полагая, что помирает, Гуннар Рыжий послал за мной, и тут Гудлейв понял, что ему - конец.

- Так вот ради чего он хотел, чтобы я сгинул в снегах, - сказал я. - А я не понял.

Рерик пожал плечами и почесался.

- Я так не думаю. Пожелай Гудлейв твоей смерти, нашелся бы путь покороче, только, пожалуй, Гуннар Рыжий с этим не согласился бы. Верный клинок - Гуннар, и ты можешь ему доверять.

Он оборвал свою речь, посмотрел на меня искоса и почесал в затылке - этот жест мне вскоре стал хорошо знаком, он говорил о неуверенности. Потом отец усмехнулся.

- Может статься, в конце концов, что Гудлейв послал тебя к Фрейдис, чтобы заставить ее сделать тебя мужчиной.

Взгляд у него был лукавый, и он громко рассмеялся, видя, как вспыхнуло мое лицо.

Да, Фрейдис сделала это, усадила на себя так же, как Гудлейв когда-то сажал меня на лошадь, а я еще едва умел ходить. Он сажает тебя, а ты цепляешься руками за гриву и висишь так, пока не поедешь или не упадешь. Коль упадешь, он снова посадит тебя на лошадь.