Дорога, которой нет

Это время песка, изумрудных больших стрекоз,
время нежного ветра и лютиков золотых.
С вечернего неба белый капает воск –
или просто бабочки у воды?
Голос кукушки – чётко, издалека,
спокойный, сладкий, словно небытиё.
Слишком быстро мелеет эта река,
а с нею – сердце твоё.
Всё громче стрекочут в полдень цветы,
вышивают ромашки скромный узор.
Здесь страдали предки, но хочешь ты
быть счастливой – наперекор.
И пока заката горит стрела,
идёшь по песку в купальнике чуть сыром.
Зеленоглазый овод вьётся вокруг бедра,
опьянённый твоим теплом…

«На берегу медлительной реки…»

На берегу медлительной реки
Ловлю мгновенья северного лета.
Стрекочет полдень. Травы высоки.
А завтра день – такой же, как и этот.
На берегу медлительной реки
Застывшие, как бронзовые Будды,
Два местных Чингачгука – рыбаки,
Забывшие о времени как будто.
На берегу медлительной реки
Скользят стрекозы у моей руки.
Течёт в прохладном зеркале молчанье.
Спят облака, упавшие на дно.
Повсюду и во всём растворено
Свободы равнодушное дыханье.

Вечер коня золотого купает…

Вечер коня золотого купает,
Ласковый слышится плеск.
Берег высокий. Вода голубая.
Белые камни небес.
Тёплая темень укутала ручей.
Ветер уткнулся в траву.
Мягкими иглами трогая тучи,
Древние пихты живут.
Мне б искупаться в ромашковом море,
Ясной умыться росой.
Снова стоит на знакомом угоре
Девочка с рыжей косой.
Детство моё где-то рядышком ходит,
Память – черёмухи вкус.
Дедушкин домик. Забытый колодец.
Чёрной смородины куст.
Кто же тихонько меня окликает?
Ягоды тают в руке.
Вечер коня золотого купает
В светлой небесной реке.

Дядя Саша

Там, за тёмной лесною гривой –
Позабытый «банный проспект»,
И лихачит, грохочет «Нива»
На дороге, которой нет.
На совхозных лугах усердно
Дядя Саша ставит стога,
Деревенский последний фермер,
Сын солдата, фронтовика.
Лето с каждым июлем жарче!
Дядя Саша к жаре привык.
Старый конь по имени Мальчик,
Два телёнка, корова, бык –
Больше нечем вроде бы хвастать.
А в округе дома пусты.
Незабудковой свежей краской
Скромно выкрашены кресты.
Над крестами шумят деревья,
И совсем не пугает смерть.
Чисто выкошена деревня –
Любо-дорого посмотреть!
Постояло бы только сухо,
Только б дождики не пошли…
Раскрасавица дочь Надюха
Укатила в Северодвинск.
Одинокий моргает бакен,
А моторки не тарахтят.
Здесь нельзя завести собаку –
Непременно волки съедят.
Здесь зимою тоскливо, скверно…
В непроглядную смотрит тьму
Дядя Саша – последний фермер.
Дай-то Бог здоровья ему.

Дикие девяностые