Дорога мертвеца. Руками гнева

Джебидайя молча извлек из патронташа шесть патронов с серебряными пулями, зарядил их и вернул револьвер помощнику.

— Серебро, — сказал он. — Иногда способно отгонять зло.

— Иногда?

— А теперь тихо. Остается ждать.

— Прямо чувствую себя козой на привязи, — сказал помощник.

Немного погодя Джебидайя встал и выглянул в окно. Потом сел поудобнее и задул лампу.

Где-то вдалеке всхлипывала ночная птица. Доносилось стрекотание сверчков и басовито икала большая лягушка.

Внезапно птица прекратила свои причитания, умолкли сверчки и затихла лягушка.

— Идет, — шепнул Джебидайя.

Помощник встрепенулся и глубоко вздохнул. Джебидайя осознал, что и ему тяжело дышать.

— Тише, и будь начеку, — шепнул он.

— Ладно, — ответил помощник, не спуская глаз с окна на задней стене. Джебидайя сел лицом к приоткрытой двери, повисшей на ржавых петлях.

Долго не доносилось ни звука. Потом Джебидайя увидел за дверью тень и услышал негромкий скрип, как если бы дверь осторожно шевельнули. Он разглядел кисть необычайно длинной руки, тянущуюся к краю двери. Взявшись за край, рука долго оставалась неподвижной. Потом медленно пропала из вида, вместе с ней исчезла и тень. Время будто остановилось. — Он в окне, — еле слышно, так что Джебидайя не сразу разобрал слова, прошептал помощник. Двигаясь насколько возможно плавно, Джебидайя повернулся.

Тварь сидела на подоконнике, сгорбившись подобно стервятнику. Ореол из пчел повис вокруг головы, а внутри грудной клетки виднелся пульсирующий рой. В сиянии от пульсации угадывалось множество пчел, сбившихся так тесно, что скорее они напоминали гудящее облако дыма. Несколько прядей волос прилепились на черепе Гимета, как высушенная трава на камнях. Небольшой поворот головы позволил лунному свету пройти сквозь трещины в затылке и блеснуть из пустых глазниц. Затем череп занял прежнее положение, и тени вновь закрыли лицо. Тишину в комнате нарушало только жужжание пчел.

— Смелей, — произнес Джебидайя, приблизив губы к самому уху помощника. — Не сходи с места.

Быстро, точно сорвавшийся с ветки паук, тварь соскочила в комнату и мгновенно припала к полу, окунаясь в пелену мрака.

Джебидайя теперь полностью развернулся в сторону окна. Снизу донесся скребущий звук, как от цепляющих пол когтей. Он прищурился, разглядел нечто похожее на тень, но на деле это была вынырнувшая из-под стола тварь.

Джебидайя ощутил, как помощник напрягся, собираясь дать деру. Он ухватил его за руку.

— Смелей, — повторил он.

Тварь подползала ближе — уже меньше трех футов отделяло ее от скомканных страниц Библии.

Лунный свет проникал в окно и падал на пол рядом с выложенным кругом — в его лучах силуэт Гимета окутывало жуткое сияние, а пчелы окружали голову мерцающим нимбом. В этот миг каждая черточка твари отпечаталась в сознании Джебидайи. Пустые глазницы, острые блестящие от влаги клыки, длинные обломанные ногти, черные от въевшейся грязи и клацающие о деревянный пол. Когда тварь поравнялась с двумя скомканными страницами, те вспыхнули — и пучок голубых искр проскочил от одного комка к другому, образовав замкнутый круг, наподобие колеса Иезекииля.

С хриплым воплем Гимет отпрянул, оставив борозды на полу. Он перемещался с такой быстротой, что казалось, исчезает и тут же оказывается в другом месте. Пространство комнаты вибрировало от гудения рассерженных пчел.

Джебидайя схватил лампу и, чиркнув спичкой, зажег фитиль. Гимет проворно, как таракан, полз по стене, направляясь к окну.

Быстро шагнув вперед, Джебидайя метнул лампу, угодив твари в спину, когда та уже протискивалась в окно. Стекло разбилось, залив спину Гимета горящей нефтью, и волна огня пронеслась от поясницы к затылку, опалив скопище пчел — те посыпались на пол дождем пламенеющих метеоров.

Револьвер словно сам прыгнул в руку Джебидайи — и прогремел выстрел. Тварь взвыла от боли и пропала. Джебидайя выбежал из защитного круга, помощник следом. Глянув в окно, они увидели, как объятый пламенем Гимет уносится в ночи в сторону кладбища.

— Зазевался я, — сказал Джебидайя. — Следовало действовать жестче. А теперь он удрал.

— Я вовсе не успел выстрелить, — признался помощник. — Однако ты скор на руку.

— Слушай, хочешь — останься здесь. А я иду за ним. Только учти, круг утратил силу.

Помощник покосился на остатки догоревших страниц, образовавшие на полу черный круг.

— Что же, черт возьми, заставило их вспыхнуть?

— Зло, — ответил Джебидайя. — Когда он приблизился, страницы объяло пламя, ниспосланное Богом для нашей защиты. К несчастью, Божья помощь, как обычно, длилась недолго.

— Я останусь, но придется разложить вокруг еще страниц.

— Библию я забираю. Думаю, пригодится.

— Тогда я с тобой.

Выбравшись через окно, они ринулись по склону. В воздухе висел запах обугленной сгнившей плоти. Ночь была холодной и безмолвной, как могилы на холме.

Совсем скоро они пробирались меж надгробий и деревянных крестов, пока не уперлись в широкую яму, уходящую под могильный курган.

Здесь Джебидайя остановился.

— В этой старой могиле он устроил себе логово. Разрыл ее и вырыл ход в глубину.

— Откуда ты знаешь?