Дорога мертвых

От одежды остались лохмотья, даже ботинки были аккуратно разрезаны, но она уже знала, где найдет одежду – в пятидесяти метрах по коридору, за жилыми помещениями, располагались законсервированные склады, хранилища всего необходимого, оставленные обитателями этого места.

И где-то там, когда-то, были душевые.

Зал вокруг остался тем же, но изменилось что-то внутри нее самой – исчез страх неизвестности. Память о сне уходила все дальше, и при попытке подумать о нем начинала кружиться голова. Воздух подземелья остужал кожу, но холодно не было. Тело наполняла странная легкость, хотелось прыгать, или танцевать. Она сделала несколько быстрых шагов, подпрыгнула, потянулась… и замерла, вспоминая.

Затем медленно провела рукой по груди, плечу, животу.

Ран не было. Не осталось даже шрамов. Мириам хорошо запомнила боль в плече, повязку, наложенную Кейном – но теперь плечо двигалось свободно. Она присела и дотронулась до обрывка своего бронежилета, лежащего прямо под ногами – лоскут нагрудной пластины, рассеченный чем-то очень острым, и два аккуратных отверстия, прячущихся среди черных пятен.

Заскорузлая и давно высохшая кровь.

Она уронила лоскут и встала. Каким-то образом она могла видеть при тусклом свете узоров со стен, точно при свете дня, но это было гораздо менее важно, чем эти пятна.

Сколько времени они с Би провели в этом месте?

Что случилось там, наверху?

Щупальца и металлические щупы, нависающие над Би, медленно шевелились, касаясь и поглаживая тело воительницы. Часть уже свернулась, и ушла обратно, в зажимы под потолком. Би тоже задвигалась – немного поворачивая голову, сгибая колени, словно проверяя, работают ли они так, как нужно.

Мириам повернулась и подошла к третьему столу, который тоже не пустовал. Здесь лежали вещи: наваха Би, сломанная пополам, планшет Джино, опутанный тонкими светящимися проводками, рюкзак, окровавленные повязки, заколка Би, игольник и еще десятки каких-то мелочей. Разложенные среди шевелящихся проводов, они выглядели так, будто кто-то пытался изучить их. Собрал вместе, чтобы понять что-то, связанное с ними.

– «Головоломка». – В памяти Мириам всплыло незнакомое слово, и осталось там – кусочек долгого сна, льдинка, плывущая по зимнему ручью. Часть большой льдины, невидимой, но приближающейся следом.

Мириам дотронулась до планшета, но тот не отозвался. В синеватом свете, исходящем от стола, ее рука казалась покрытой серебристой пылью, сухой и осыпающейся при каждом движении. Ей внезапно захотелось ощутить прикосновение воды, ледяного потока, ощутить его удар и закричать…

– «Душевые в жилом секторе». – Карта в ее голове ожила будто сама собой, указывая направление и расстояние. Она снова оглянулась на Би, но та продолжала шевелиться во сне, и светящиеся щупальца не спешили ее отпускать.

– Вода. – Сказала Мириам сама себе, чтобы приободриться, и закашлялась – горло пересохло, и тонкая пыль захрустела на зубах. – Принять душ и найти еду.

Ее голос прозвучал странно в этом зале – словно сами стены удивились звукам, не раздававшимся здесь уже очень давно.

– И найти Арго. – продолжила Мириам. – Он же не мог далеко уйти. Он наверное где-то здесь.

Это прозвучало уже увереннее, и ощущение удивления пропало – Мириам даже на секунду показалось, что зал улыбается. Она посмотрела под ноги, отыскивая хоть что-то, что сошло бы за одежду. Но бесформенные лоскуты, оставшиеся от ее вещей, не годились даже на тряпки.

Она пожала плечами – это место казалось знакомым, словно родной дом, и ходить по нему голой было не страшно… почти.

Два коридора, ведущих из зала, обозначались номерами – истершиеся цифры «1» и «2» проступали сквозь светящийся узор. Но и не глядя на них, Мириам знала, что ведут они в ряды похожих помещений, длинные соты однотипных комнат, уставленных остатками мебели. Ряды саркофагов, мимо которых шел сюда Арго, оставались позади, и Мириам несколько секунд колебалась, какой коридор выбрать – согласно ее ощущениям, к душевым вели оба пути.

Левый коридор казался почище, и она свернула туда. Идти босиком по холодному бетону оказалось не так неприятно, как она опасалась – холод почему-то почти не чувствовался, а пыль, устилавшая пол, оказалась неожиданно мягкой, точно тонкое одеяло из скользкой ткани. По потолку коридора бежали толстые синие жилы, обходящие остатки продолговатых ламп. Мириам не оставляло ощущение, что исходящее от них синее свечение недостаточно для того, чтобы видеть настолько четко – ее зрение выхватывало каждую пылинку, каждую трещинку на стенах и в полу.

Первая дверь попалась ей через три метра – после прямоугольного окна, за которым слепо таращились в темноту квадратные экраны, покрытые сетями синих узоров. Из консолей, расположенных под экранами, вырастала тонкая светящаяся паутина, затянувшая все помещение, вплоть до самой двери – но входить туда необходимости не было.