Дорога мёртвых (том 1)

– Графиня Агата Флеминг будет присутствовать на балу, и я хотел бы вас... познакомить, – как бы между прочим, сообщил магистр. И когда девушка уже была готова забормотать что-то в порыве огромного смущения, он склонился чуть ниже и добавил: – На открытии учебного года ожидается инспектор из Отдела магического контроля. Всё, что тебе будет предложено – ради твоей безопасности. Так что веди себя прилично, будь добра. Купи платье и слейся с толпой девочек и мальчиков.

– Да, – с упавшим сердцем кивнула она. Тэрон потрепал её по плечу:

– Всё обойдётся, это лишь очередная формальность, которую приходится соблюдать ради существования учебного заведения. Ничего не бойся. Если возникнет реальная опасность, то мы с Агатой сумеем позаботиться обо всех особенных учениках.

***

Инспектор Филип Вайс со вздохом отодвинул льняную шторку на запотевшем окне фургона и взглянул на бесконечные ряды тонких сосенок, подпрыгивающих в такт движению колёс. В высокой траве вдоль канавы так же лениво подскакивали синие и белые пятнышки цикория и ромашек, над которыми носились огромные стрекозы-пираты – золотые и зелёные. Безлюдная ухабистая дорога тянулась уже несколько десятков миль, вытряхивая из единственного пассажира последние силы.

Солнце светило как из мешка, и постоянно хотелось пить, но Филип сдерживался: выпитое на прошлом привале разбавленное вино потом целый час так резво плясало в желудке, что дважды чуть было не отыскало себе обратную дорогу. Инспектор сглотнул и плотнее сжал губы, стараясь не думать о том, как подпрыгивают внутри его живота несчастные внутренние органы. Он постоянно твердил себе, что внеплановая командировка – всего лишь формальность, что в отчётах можно будет ограничиться годами отшлифованными канцелярскими фразами, но всё-таки было не до конца понятно, для чего в таком случае нужно было действительно ехать в этот забытый всеми богами Трир! Неужели нельзя было ограничиться, как в прежние несколько лет, отправкой запроса ректору Академии и получением успокаивающей отписки о том, что, дескать, все уставы соблюдаются, а правила выполняются? Неукоснительно, и только так.

«Нельзя», – тревожно нашёптывал ему внутренний голос, пока мужчина боролся с одышкой, откинувшись на соломенные подушки. «Нельзя так запускать себя, вот что», – вторил голос измученного организма, и пот струйками стекал Вайсу за шиворот, превращая накрахмаленную рубаху в серое непойми что. Филип был не так уж толст и не так уж стар, но жизнь в четырёх стенах его столичного кабинета, от пола и до потолка заваленного рабочими журналами, сопутствующей литературой и ящиками с хламом, не способствовала улучшению его физического состояния.

В последние три года он даже не катался на лошади по побережью, без чего прежде не мыслил своей жизни. Его любимая белая кобыла Айси состарилась, равно как и любимая в былые дни жена Каролина – ни та, ни другая не пробуждали в нём и малейшего желания к каким-либо скачкам. А ведь ему было всего сорок три и ни годом больше! «Неплохо было бы оторвать, наконец, задницу от этого проклятого кресла!» – подумал он как-то раз в сердцах, наблюдая, как бьются в толстое стекло налетевшие в комнату августовские мухи. И получил командировку в Трир.

Конечно, он слышал немало россказней об этой отдалённой провинции, но теперь, со скукой преодолевая тяготы однообразного и унылого пути по старой дороге, окончательно убедился: чем дальше от столицы находится какое-нибудь полузаброшенное графство, тем вернее оно обрастёт небылицами! Нет лучше места для рождения страшных сказок и прочих пугалок, нежели старый и наполовину необитаемый замок у подножия гор, окружённый непролазной тайгой.

Не нужно даже обладать большим воображением, чтобы начать приплетать к такому таинственному антуражу каких-нибудь вампиров с вурдалаками или кикимор из лесного болота. На деле выходило, что трирское графство – обыкновеннейшее захолустье с плохой дорогой, непуганой дичью и какими-нибудь стариковскими традициями. Он был крайне поражён, когда, тяжело спрыгнув на вожделенную (неподвижную!) землю, оказался перед огромным мостом, переброшенным через глубокое ущелье. Из расщелины поднимался странный серый дымок. Мост был единственной переправой, соединявшей дорогу с величественно возвышавшейся впереди крепостью. Об этом инспектора никто не предупреждал, и он, покрепче перехватив свой великолепный посох, украшенный резьбой по слоновьей кости, двинулся к воротам пешком, стараясь не смотреть по сторонам.

Обнесённый толстенной стеной из чёрного камня город показался Филипу Вайсу целой предгорной страной: от главной площади разбегались в восемь сторон широкие улицы, вдоль которых тянулись тронутые осенней бронзой палисадники и изгороди. Из камня, всё из камня – ограды и разномастные дома, колодцы и скамейки вкруг низенького, словно игрушечного, парка из декоративных скрученных деревьев, суровый, неприступный замок покойного графа Гермунда и трирская Академия, что лепилась прямо к самой горе.