Дорога на Астапово [путевой роман]

То есть доходу вышло сто рублей, а в прочие успешные годы выходило и по семьсот. Главным доходом была сдача лугов и земли — на полторы тысячи, кстати. И имение жило литературными деньгами, потребляя те самые гонорары Толстого, от которых он отказывался в общую народную пользу.

Но тут дорога свалилась с холма и выбежала к гнезду экскурсионных автобусов. Мы приехали. Я неловко вылез на обочину, небо успокоилось, внезапно сдёрнув с себя тучи, как купальный халат.

Когда я приехал в Ясную первый раз, то в окошке одной из привратных башен была выставлена табличка: «На сегодня все билеты проданы. За проход на территорию Заповедника — пятьдесят копеек».

Брать полтинник было некому.

Это уже потом ходил я внутрь безо всяких билетов, оттого что в музей меня звали специально.

Видел я и потомков Толстого и задружился с сотрудниками. О, они были куда прекраснее моей придуманной спутницы! У этих красивых молодых женщин было особое сестринское братство работниц Заповедника — словно монастырь. И особо они тревожились о тех сёстрах, что ушли в большой мир.

Да, есть писатели с имением и писатели без имения. И это определяет всё: и жизнь будущих музейных работников, и лицо национальной культуры.

Тут бы я двинулся к прудам, обязательно припомнив цитату из Ильфа и Петрова, знаменитую телеграмму, причём показал бы подлинный пруд, видевший отчаяние графини, а не большой, что слева от входа.

А от пруда уж тонкой тропкой отправился бы к оранжерее и прочим хозяйственным постройкам. Туда, где сохранились ещё контуры грядок и сараев.

Толстой большую часть жизни жил в Ясной Поляне и половину этой жизни декларативно мечтал избавиться от неё.

Но взаимоотношения Толстого со своим имением — великая история. Эти отношения были полны надежд, как утро жениха перед свадьбой, и изобиловали опасностями не меньшими, чем встреча с медведицей для охотника.

Предварительно нужно рассказать одну известную, но вечную притчу.

Одно из любимых моих мест у писателя Викентия Вересаева называется «Неопубликованная глава» и выглядит так:

«В газетах появились огромные объявления. Иллюстрированный еженедельник „Окно в будущее“ сообщал читателям сенсационную новинку: в бумагах, оставшихся после Льва Толстого, найдена рукописная, совершенно отделанная глава из „Анны Карениной“; глава только по ряду случайных причин не была включена Толстым в роман.

Сообщалось, что глава эта, доселе нигде ещё не напечатанная, целиком появится в ближайшем номере журнала „Окно в будущее“.

И правда, появилась целая глава. Яркая, сильная, являвшая поистине вершину толстовского творчества.

Описывался сенокос.

„Бабы, с граблями на плечах, блестя яркими цветами и треща звонкими, весёлыми голосами, шли позади возов. Один грубый, дикий бабий голос затянул песню и допел её до повторения, и дружно, враз подхватили опять сначала ту же песню полсотни разных, грубых и тонких, здоровых голосов. Бабы с песнью приближались к Левину, и ему казалось, что туча с громом веселья надвигается на него. Туча надвинулась, захватила его, и копны, и воза, и весь луг с дальним полем — всё заходило и заколыхалось под размеры этой дикой развесёлой песни с вскриками, присвистами и ёканьями“.

Чувствовался и запах свежего сена, и напоённый солнцем воздух, и бодрая радость здорового труда.

Невольно хотелось вздохнуть поглубже, весело улыбаться.

Успех был огромный. Весь полумиллионный тираж номера разошёлся целиком; припечатали ещё двести тысяч, и те разошлись целиком.

Номер стоил двадцать копеек, за двадцать копеек читатель получил высочайшее наслаждение, за которое не жалко было бы заплатить даже рубль.

Все были очень довольны.

И вдруг… вдруг в газетах появились негодующие письма знатоков литературы.

Знатоки сообщили, что якобы до сих пор не опубликованная глава эта неизменно печатается во всех изданиях „Анны Карениной“ начиная с первого появления романа в журнале „Русский вестник“, и в любом из изданий читатель может прочесть эту главу.

Негодование и возмущение было всеобщее. Да не может быть! Дойти до такого надувательства!

Но справились: верно. Слово в слово. Стоило платить двадцать копеек!

И тогда всем показалось, что они никакого удовольствия от прочитанного не испытали и только даром затратили двугривенный»[23].

Собственно, это описывает любое взаимодействие публики с текстом.

Надо, правда, помнить, что этот текст открывает сборник Вересаева, который называется «Выдуманные рассказы».

Внимательное перечитывание известных книг продолжает приносить удивительные открытия и обнаруживает не менее удивительные параллели с настоящим.

«Анна Каренина» — великий роман.

Он великий, потому что настоящий великий роман устроен как земной шар, о тайне которого рассказывал один профессор немолодому призывнику: тайна заключалась в том, что внутри земного шара имеется другой шар, значительно больше наружного.

С романами это случается чаще, чем с планетами.

Часто говорят, что «Анна Каренина» — это роман о семейном счастье.

Это неверно.

«Анна Каренина» — это роман о том, что люди хотят сделать как лучше, а у них получается как всегда.