Дорога на Дебальцево

— Обычные диверсанты. Расстрелять бы их.

— А что вам мешает это сделать? — спросила Булатова.

— Они годятся для обмена пленными.

— Я бы их не меняла. Есть документы, есть свидетели, есть фото- и видео — материалы, их мобильные телефоны, наконец. Можно подготовить судебный процесс.

— Ну, это дело долгое.

— Рано или поздно военные преступники должны понести наказание. Диверсантов надо поместить в тюрьму, начать следствие, вести допросы.

— Я думал, ты только стреляешь хорошо, — удивился Дорошенко. — А у тебя ко всему — системный подход…

В Донецк группа «Дюжина» вернулась в конце июля 2014 года.

Теперь Александра увидела другой город, настоящий фронтовой.

В воздухе чувствовался запах гари. При постоянных ракетно-артиллерийских обстрелах, которые вели украинские каратели, разрушались и страдали от пожаров жилые кварталы в пригородных поселках Первомайский, Пески, Авдеевка, Еленовка и в некоторых отдаленных районах на северо-западе и юго-западе. Горели предприятия и в самом Донецке: 21 июля пожар возник на заводе «Точмаш», на железнодорожной станции, а также — по периметру аэропорта, где давно шли ожесточенные и упорные бои. Там канонада порой не стихала ни днем, ни ночью, а клубы серого и черного дыма поднимались высоко в небо.

Военное положение, объявленное 16 июля министром обороны ДНР И.И. Стрелковым с установлением комендантского часа от 23 часов вчера до 6 утра, являлось вполне разумной мерой. В городе привели в порядок бомбоубежища, сохранившиеся с советских времен. Но часто обитатели многоэтажных домов не успевали до них добраться. Минометные и артиллерийские обстрелы начинались внезапно, потому они погибали и получали тяжелые увечья прямо во дворах домов, у собственных подъездов.

Постепенно прекратила свою работу большая часть банков (кроме Сбербанка РФ), отключив банкоматы. Многие заводы и фабрики перешли на неполный график и отправили сотрудников в неоплачиваемые отпуска. Закрылись некоторые торгово-развлекательные центры и предприятия сферы бытового обслуживания. Толпа на главной улице Артёма сильно поредела (точных данные нет, но примерно половина населения тогда покинула осажденный Донецк, остальные сплотились вокруг лидеров новой власти и помогали друг другу выживать в трудной ситуации). Уменьшился поток легковых автомобилей, дорогие иномарки в нем практически исчезли. Зато свободно ездила армейская техника: грузовики с прицепленными орудиями, бронетранспортеры, самоходки, танки.

Город жил и боролся, не желая сдаваться киевской хунте.

Первый штурм Донецка двумя танковыми колоннами «укры» предприняли 21 июля. Ополченцы его отбили. В отместку каратели усилили обстрелы жилых районов города. Они вели огонь от села Пески на северо-западе и от села Еленовка на юго-западе. В нем участвовали мобильные установки ракетной системы залпового огня «Ураган», причинявшие значительные разрушения.

Еще один танковый штурм начался вечером 28 июля на северо-востоке, со стороны селения Ясиноватая (12 километров от Донецка). В атаку двинулись 18 танков Т-64Б, бронетранспортеры и самоходные артиллерийские установки, стрелявшие на ходу. За ними шла пехота. Бой продолжался несколько часов. Ополченцы подбили 2 танка и 3 бронетранспортера, взяли в плен около двадцати солдат. Противник откатился на прежние позиции…

Разведгруппа «Дюжина» не участвовала в этом сражении.

Их месторасположение было по-прежнему в Калининском районе, на тихой улице, в общежитии бывшего ПТУ. На отдых отводилась неделя. Перебоев с подачей воды и электричества пока не ощущалось, продовольствие для бойцов ополчения имелось в достатке. Мобильная связь работала. Подзарядив свой телефон, Александра наконец-то позвонила учителю. Она коротко сообщила ему о встрече со снайпером из американской частной военной компании и о том, что ей достался трофей — винтовка «Steyr-Mannlicher».

Потапов поздравил Сашу с победой.

— Спасибо, Анатолий Васильевич, — ответила она.

— Что-то голос у вас невеселый, — удивился майор в отставке.

— Так они же элементарно из своей засады, ничего не боясь, расстреливали людей на дороге. Как в тире — деревянных болванчиков. Потому никаких особых приемов в маскировке и прицеливании, как вы меня учили, там применять не пришлось.

— Саша, находясь на новой, незнакомой вам позиции, вы попали с первого выстрела. Пусть не насмерть, но результат есть, и я оцениваю его на «четыре с плюсом»». А знаете, сколько их винтовочка стоит?

— Нет.

— Тысяч шесть долларов. Говорят, наши недавно купили партию в восемьсот штук для разведывательных подразделений ВДВ.

— Ну, тогда я сочувствую тем парням из ВДВ.

— Почему? — спросил Поляков.

— Агрегат еще тот. С кондачка его не освоишь. Вспомнят они нашу армейскую «эсведуху» добрым словом…