Дорога на космодром

От неожиданно свалившегося на него счастья у Исаева дух захватило. Из шумного грязного барака, как по мановению волшебной палочки, перенестись в эдакий рай, в чистую теплую комнату уединенной квартиры на втором этаже рубленого деревянного дома! В этом раю не было клопов и вместо сбитого плотничьим топором топчана стояла мягкая пружинная кровать. Если не полениться натаскать воду и нагреть ее на плите, можно принять и ванну. И питались в этом раю иначе — инженеры организовались в бытовую коммуну, сложившись по 75 рублей в месяц, «а это значит, — радостно писал Исаев, — что без всяких усилий с моей стороны буду питъ чай с хлебом и маслом (подчеркнуто Исаевым. — М. А.), после работы шикарный мясной обед и вечером снова чай. Ведь за пять месяцев своей жизни на Магнитострое я только один или два раза ел что-нибудь утром! Когда я работал на Атаче, то до вечера ничего не ел… Всю первую половину дня у меня урчало в животе и было отвратительно во рту. Теперь этому конец…».

Вдохновленный переменами своей жизни, Исаев пишет в газету «За индустриализацию» статью, излагая в ней какое-то «совершенно потрясающее предложение». Он убежден, что статью немедленно напечатают, а предложению столь же стремительно дадут ход. В ожидании того, что «вокруг этой статьи поднимется большой шум», просит родителей покупать газету, следить за публикациями.

Не знаю, покупали ли родители газету (об этом в письмах на Магнитку ни слова), но, вероятно, в редакции статья впечатления не произвела.

Огорчился ли Исаев? В какой-то степени да, но, пожалуй, не очень сильно. В ту пору он хватался за многое, относился ко всему новому увлеченно, хотя и менял свои увлечения чрезвычайно часто. Очередное увлечение, потеснившее неведомую нам идею в статье для газеты «За индустриализацию», — переквалифицироваться из инженера-механика в инженера-обогатителя.

6. Смелость города берет

Вникая в эти планы, испытываешь противоречивые чувства. Порой невозможно не восхищаться — Исаев сам строит себе дорогу. Курсы обогатителей, на которые он вознамерился поступить, организованы по его инициативе. Алексею Михайловичу предложили на них не только учиться, но и читать лекции по электротехнике и энергетике. Он было согласился, но потом отказался, поняв, что одновременно работать, учиться и учить не сможет — не хватит сил.

«Магнитострой меня многому научит» — читаем мы в одном из писем домой. Но, написав эту справедливую фразу, Исаев с увлечением предается постройке воздушных замков:

«…Следующую после Магнитостроя работу я не мыслю себе иначе, как в качестве начальнцка (подчеркнуто Исаевым. — М. А.) хотя бы не очень большого строительства. Я уверен, что провел бы его даже сейчас блестяще (подчеркнуто им же. — М. А.), и в уме намечаю себе, что бы и как я стал делать.

…Весьма возможно, что я и пойду не вглубь, а вширь, пойду по линии руководства предприятиями и по проектированию целых предприятий. Ведь главному инженеру такого предприятия, как наше, крайне завидно иметь такое образование: инженер горный, механик, электрик, обогатитель! И у меня все данные, чтобы стать главным инженером!»

Наивно? Смешно? Самонадеянно? Нет! Целые предприятия стал проектировать через каких-то два- три года. Главным инженером строительства не работал, но стал со временем главным конструктором. Вот вам и фантазер! Воздушные замки впоследствии обернутся труднейшими делами, но тогда, на Магнитке, Исаев строил эти замки неутомимо. Едва успел поступить на курсы обогатителей, как новый крутой поворот:

«…Полчаса назад решилась моя судьба: я специалист по электрическим железным дорогам. Я давно интересовался электрическими железными дорогами, всегда с трепетом смотрел на трамвай, а здесь, на Магнитострое, серьезно занялся электрической тягой. Прочел несколько капитальных книг по этому вопросу, и мне пришла в голову мысль: по горе Магнитной будут бегать электрические поезда. Для того чтобы построить и эксплуатировать эту дорогу, нужны специалисты, которых Магнитострой не имеет и не будет иметь! Чувствуете? Предложил свои услуги.

Через несколько месяцев я буду здорово теоретически подготовлен. Мне будет не хватать только практики. У нас с точки зрения строительства электрических дорог самая интересная, наверное, в мире дорога. Где есть подобные? В Америке. Должен я их посмотреть?

Должен! Конечно! Я еду в Америку.

Мне не стоило большого труда убедить нашего главного механика, очень бойкого, между прочим, слесаря, что, если я не поеду в Америку, Магнитострой потерпит крах… Главный механик поднял об этом вопрос перед главным инженером, и тот полностью пошел навстречу. Я и еще два человека будут брошены на это дело, и… слушайте, слушайте! Не остановятся перед тем, чтобы послать нас за границу!!!»

Прожектерство? Маниловщина? Нет!

Изучение электротехники и электрической тяги Исаев объявил для себя задачей номер один. Постигнуть это дело, овладеть им в совершенстве считает своей профессиональной честью. («Это мне нужно, чтобы не сесть в калошу перед спецами и вообще не провалиться».)