Читаем Дорога на малолетку полностью

Виталий молчал. Слова Жеки о том, что у него был секс с Юлей, зазвучали в ушах так отчетливо, что даже немного протрезвили его. Казалось, что картина выстраивается и что Жека не выпендривался. Плакать и тем более уходить из общаги из-за того, что не пришел ее парень, Юля вряд ли стала бы. Но куда она могла уйти? Виталий посмотрел в сторону курилки, где даже отсюда были слышны голоса парней. Первой мыслью было вернуться и спросить у Жеки серьезно, что и как произошло с Юлей, если все действительно произошло. Но потом решил, что Жека и так рассказал достаточно. Непонятным было только одно — как он мог уговорить Юлю на секс. Но зная нрав Жеки и отношение к нему Юли, а так же учитывая то, что она плакала, вопрос отпадал сам собой. Юля плакала не от того, что Димон не пришел второй день. Скорее всего, Жека ее изнасиловал. Но как? Когда? Где? Виталий посмотрел на растерянные глаза друга и стал думать, говорить ли ему о своих догадках и о разговоре в курилке. То, что у Димона были уже настоящие чувства к этой девушке, а не так, как в начале, это было понятно. И сейчас его реакция на то, что его девушка еще с кем-то имела секс, пусть даже это было насилие, была непредсказуемой. Второго такого удара для Димона было бы уже слишком.

— Может, она на вокзал поехала да домой уехала? — прервав мысли друга, предположил Димон.

Виталий посмотрел на него и промолчал, все еще раздумывая, говорить ли ему обо всем или нет.

— Хотя, завтра ж ей учиться. Как бы она поехала? — сам ответил на свой вопрос Димон. — Не, вряд ли. Может, в городе у кого-то из подружек. Ты не помнишь, она не говорила, есть у нее в городе кто-то?

Голос Димона звучал почти отчаянно. Посмотрев на друга внимательно, Виталий решил не рассказывать ему пока обо всем. Тем более что еще не было до конца понятно, так ли это все на самом деле. Он отрицательно покачал головой и сказал:

— Не, не говорила.

— Бл…дь! Че ж делать-то? — в отчаянии произнес Димон.

— Да погоди нервничать, — успокоил его Виталий. — Давай подождем до завтра. Вдруг она объявится?

Димон помолчал несколько секунд, раздумывая над словами друга, потом решительно сказал:

— Я завтра в фазанку не пойду. Пойду к ней в медучилище. Там-то этот Жека меня искать не будет. Если ее там не будет, буду ждать там до конца занятий, может, появится.

— Во, правильно, — подтвердил Виталий, понимая и сам, что это действительно важно. — Куда бы она ни ушла, на учебу-то заявится по-любому.

— Да! — уверенно сказал Димон, как будто подбадривая самого себя, и замолчал, опять задумавшись.

— Ну а щас че? По домам тогда? — предложил Виталий.

— Да. Давай, до завтра. Я приду к тебе завтра после обеда, — сказал Димон и протянул руку на прощание.


* * *


Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное