Читаем Дорога на малолетку полностью

Виталий сделал вид, что обернулся на своих выпивающих друзей, которые как раз чокались в это время, а сам украдкой посмотрел на Жеку. Тот так и продолжал идти очень медленно и с вывернутой на Димона головой. Возможно, если бы он видел, что на него смотрит Виталий, то не стал бы так откровенно пялиться. И это веселило еще больше.

— Че, Блатной без гитары? — спросил Елах, кивая на Витю.

— Не, не взяли с собой, — ответил Виталий с таким видом, как будто он лучший друг Вити. — Щас посидим, допьем остальное, да пойдем песни петь.

— Давайте-давайте, — с улыбкой ответил Елах и тронул Лешу. — Ну ладно, мы пойдем пройдемся. Посмотрим, кто еще тут есть.

— Давайте, если че, увидимся, — напутствовал их Виталий и встал опять на свое место в кругу рядом с Димоном.

Елах с Лешей пошли догонять Жеку и второго парня, которые вышли уже с аллеи на открытую площадку перед дискотекой. Виталий смотрел на них, закуривая сигарету. Незнакомый парень искал глазами кого-то из знакомых, но Жека по-прежнему смотрел на лавочку, в сторону Димона. Когда к ним подошли Елах с Лешей, Жека что-то спросил у них, кивая опять же в сторону лавки. Елах что-то ответил ему и тоже посмотрел в сторону лавки с кильдымовскими. Не видно было, на кого именно они смотрели, на Блатного или на Димона. Но то, что Жека знал о Блатном и кильдымовских, это было видно. Да и Елах, уже тоже отсидевший в малолетке и знавший многих сидевших и авторитетных людей по городу, наверняка ему сейчас рассказывал что-то про Блатного. А может быть, еще про кого-то из тех, кого он видел, может быть, и про Стаса Модыря. Леша Быков, хоть и тоже отсидел, по всей видимости, не знал ни Блатного, ни Стаса и никого из кильдымовских, потому что ничего не говорил.

Димон тоже закурил сигарету и хотел повернуться в сторону площадки, но Виталий одернул его, чтобы он повернулся к нему. Димон вопросительно посмотрел на друга и спросил:

— Че ты?

Виталий выглянул из-за него и посмотрел на Жеку. Они с Елахом по-прежнему обсуждали что-то, поглядывая в их сторону.

— Ниче, не смотри туда пока, — коротко ответил Виталий.

— Че, смотрят сюда, да? — догадался Димон.

Виталий молча кивнул и, повернувшись ко всем кильдымовским, вклинился в их разговор, они разговаривали про армию. Видимо, Филиппа и Гуся, которым предстояло служить через год-два, интересовали эти вопросы. Ну и Виталий тоже поддержал беседу, время от времени поглядывая на Жеку. И как раз Жека с Елахом, уже обсудив кильдымовских и, возможно, присутствие с ними Димона, отвернулись и пошли вглубь площадки, смотря по разным сторонам в поисках знакомых. Виталий посмотрел на Димона победным взглядом. Тот понял все, мельком взглянул на площадку и спросил:

— Че, все нормально?

Виталий поднял большой палец вверх и, немного наклонившись к нему, сказал: — Давай подойдем к Жеке.

Димон почему-то вдруг задумался. Виталий расценил его молчание как неуверенность и решил подбодрить его.

— Да теперь он тебя не тронет, я тебе говорю, вот увидишь, — сказал он, наклонившись к нему.

— Да я че? Я боюсь что ли? — храбрился Димон, но все же посмотрел в сторону площадки неуверенным взглядом. Потом опять повернулся к Виталию и предложил: — Давай тогда еще выпьем по одной, потом пойдем.

Виталий улыбнулся. Было понятно, что Димон хочет выпить не для того, чтобы выпить. Ему, нелюбителю спиртного, все это было не очень приятно. Просто Димон чувствовал, что алкоголь придает смелости, и хотел выпить еще для храбрости.

— Ну, только ж выпили, — пожал плечами Виталий. — Это между первой и второй промежуток небольшой. А мы-то… Уже одна бутылка только осталась.

Димон опять посмотрел на площадку. Видно было, что он набирается решительности. Виталий уже хотел, было, не настаивать на своем предложении и подождать, пока все покурят, наговорятся об армии. И потом уже, налив по очередной стопке, пройтись с Димоном. Но тут неожиданно повод пройтись дали Блатной со Стасом.

— Бл…дь, надо на парашу сходить, — по-зоновски сказал Блатной.

— Ты че, Вить? Как будто пиво пьем, а не самогонку, — усмехнулся Труня. — Вон встань за дерево, да поссы тогда.

— Если б поссать, я б не спрашивал у тебя разрешения, — хрипло рассмеялся Блатной.

Все тоже рассмеялись, а Стас поддержал друга и поднялся с лавки.

— Пойдем сходим, Вить. Я тоже тогда схожу. Хули тут ссать, где сидим.

Виталий тут же смекнул, что это хороший шанс для Димона укрепить свои позиции. Чтобы пройти к туалету, нужно было пройти через всю эту площадку перед входом на саму дискотеку. И как раз где-то на этой площадке сейчас наверняка был и Жека с пацанами. Виталий тут же дернул Димона за руку и сказал поднимающемуся Блатному.

— Да, пойдем, Вить. Мы тоже сходим, поссым.

— Во, бл…дь, пообоссались все сразу, — усмехнулся Труня вслед уже направлявшимся в туалет друзьям.

— А кто-то и пообосрались, — добавил тоже с усмешкой Пысь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное