Дорога на плаху

— Да, но его не дергай.

Подшивалов уехал в свой кабинет, занялся делами в ожидании звонка.

День заканчивался, с минуты на минуты дежурному должны позвонить о перехвате исчезнувших иномарок. Он с операми помчится на место происшествия, и дело будет сделано. Но вместо ожидаемого он услышал четкую команду дежурного:

— Срочный выезд опергруппы на совершенное убийство! Офис детектива Кудрина.

На возникший шум, Подшивалов вышел из кабинета. На его многозначительный молчаливый вопрос дежурный ответил:

— Это твоей группы не касается, убийство девушки, — успокоил дежурный, зная, как задерган тот выездами на бесконечные угоны автомашин.

«Убийство девушки возле офиса Кудрина. — подумал Подшивалов. — Что бы это значило?»

«А ничего, рядом гастроном. Пьянь», — успокоил себя майор, возвращаясь в кабинет. Рабочий день закончился, захлопали двери, застучали каблуки, женский персонал покидал душные кабинеты, вырываясь на улицу под тень деревьев, мужикам еще корпеть, хотя для него, как и для большинства офицеров нет четко очерченных рамок дня. Последует звонок, и он помчится в погоню за неизвестным, и никто не скажет, когда закончится его час. Но звонка все не поступало. Через приоткрытую дверь он слышал, как дежурный то и дело отвечал на звонки, но на его столе упорно не зажигался красный сигнал тревоги.

«Что-то случилось, — тревожно думал он, — идет какая-то нестыковка, придется все повторять завтра».

В ожидании прошел час, другой. Вернулась опергруппа и подтвердила верность звонка. Действительно, в офисе Кудрина обнаружен труп Лилии Фомкиной, сам Кудрин задержан на месте преступления. Убийца, надев маску, пытался скрыться, но был схвачен прохожими.

Час от часу не легче! Подшивалов запаниковал. Что же произошло, как все случилось? Он же хорошо знает Кудрина, даже успешно работал с ним и думает, что тот на убийство не способен, здесь что-то не то, надо тщательно разобраться.

— Костя, остынь, разбираются же люди. Кудрин утверждает, что это несчастный случай, девушка, его клиентка, неосторожно поскользнулась, упала на урну и погибла.

Подшивалов знал, кто такая Лиля Фомкина и зачем приходила к Кудрину, но ему не ясно, что задумала девушка, коль Кудрин решился на такой отчаянный шаг.

— Но Кудрин лукавит. В сумочке у Фомкиной нашли заявление в прокуратуру, — как сквозь вату услышал Подшивалов голос старшего опергруппы, — и там очень нехорошие отзывы о детективе. Но Костя, что с тобой, на тебе лица нет.

— Да-да, — отозвался майор, — я с Кудриным работал, у нас были успехи, мне его жаль.

Еще ни разу майор Подшивалов не испытывал ни к кому жалости. Сейчас он просто врал. Жалость не могла быть ему свойственна как волку. Зато он обладал осторожностью волка-одиночки и пугливостью зайца, который при малейшей опасности срывается с насиженного места и, надеясь на быстрые ноги, уносит себя в безопасность. Промышляя разбоем, не испытав чувства любви и отцовства, ему нечем было особенно дорожить, кроме собственной шкуры и, услышав о заявлении Лили, которая и его знала, правда, только в лицо и по имени, по-заячьи почувствовал опасность, не стал более расспрашивать, боясь насторожить своих коллег и унес от них ноги. Разбег его был столь стремительным, что ощутил он себя в относительной безопасности лишь под утро на берегу озера Селигер у пустынного кемпинга. Он некоторое время сидел, не выпуская баранку из рук, затем вышел из машины, спустился с крутого берега к волнам, освежил лицо брызгами, вернулся и упал на траву рядом с джипом. В салоне добротный спальный мешок, провизия, рюкзак набитый долларами и паспорт на имя Лавишина Сергея Николаевича, прописанного в Ставрополе и удостоверение на майора милиции. На это же имя был оформлен его подержанный, но добротный джип. Майор Лавишин, побывав в отпуске у родственников, направляется к себе на родину.