Дорога на Сталинград. Экипаж легкого танка

Конечно, сержант не тешил себя иллюзиями и понимал, что ни Постников, ни тем более Петруха сами по себе не смогут ничего изменить. Надежда оставалась только на скорый подход резервов. Сюда, во внезапно ставшую ключевой точку "степного Вердена".

И вот теперь эта надежда рухнула. Рассеялась как дым вместе с разбитой немецким снарядом приемо-передающей станцией. Что стало абсолютно ясно после доклада Макарыча и продублированных им в микрофон ответов старшего политрука. И не только ответов, но и прямого приказа. Приказа продолжать бой и… ждать.

— Ну что ж, парни, будем воевать дальше, — вздохнул Винарский, подтверждая через ПУ приказ комиссара. — Где наша не пропадала. Прорвё…

Закончить фразу он не успел.

— Сержант, там над блиндажом антенна висела, — отчетливо прозвучало в наушниках. — Надо бы глянуть, может, цела радиостанция. У немцев-то вроде "артиллерийские" частоты с нашими почти совпадают.

После этих слов эфир буквально взорвался:

— Точно, была станция! Была!

— Ешкин кот!

— Мне! Дайте мне!

— Чего мне?

— Я на курсах был…

— Каких еще, на хрен, курсах?

— По радиоделу, и наши, и немецкие изучали…

— Бляха-муха, так где ж ты раньше был, студент, мать твою!?

— Так не спрашивали.

— А! Фигня! Дуй к блиндажу, на месте разберешься.

— Погоди, сержант, не гони…

— Чего не гони? Трясти надо грушу…

— Да погоди ж ты, б… Куда паровоз гонишь?

Сержант дернулся, матюкнулся, но всё же решил выслушать соображения летчика.

— Что предлагаешь, лейтенант?

— Давай так. Пусть Макарыч для начала сообщит комиссару про рацию, возьмет у него позывные, кодовые слова там всякие, а дальше…

— Пусть еще номер волны узнает, а то промахнемся, — вмешался в разговор Кацнельсон.

— Да, правильно, — согласился с ним лейтенант. — Нужны основные номера, плюс резервные. Слышишь, Макарыч?

— Слышу, — тихо отозвался мехвод.

— Отлично. Тогда, как всё выяснишь, бежишь к Марику, он к югу метрах в тридцати-сорока от тебя, ориентир — большой куст и две воронки. Короче, забираешь у парня винтарь и страхуешь его. А ты, Марик, двигаешь к блиндажу. Синицын сопровождает… Да, и еще. Ты, Марик, как мимо меня побежишь, пару гранат мне оставь. На всякий случай. А я тебе свой ТТ отдам. Только потом верни его, не забудь…

— Не забуду, товарищ лейтенант.

— Ну… тогда вроде всё.

— Мужики, вам как, всё понятно или мы еще что забыли? — спустя секунду поинтересовался у бойцов Винарский.

— Понятно… Да… Нормалёк, понял.

— Тогда действуем, как лейтенант сказал… А, блин! Забыл совсем. Макарыч, Постникова попроси, чтоб постреливал иногда из дэтэшки. Чтобы, значит, фрицы лишний раз на тот блиндаж не пялились.

— А сам?

— А я пока молчать буду. Не хочу раньше времени позицию раскрывать.

— Ясно, попрошу, — пробурчал в микрофон Барабаш. — Если согласится, конечно.

— Не боись, — усмехнулся Винарский. — Наш комиссар чертяка опытный. Так что, зуб даю, согласится.

— Ладно. Попробую, — и уже через пару секунд. — Товарищ старший политрук, там у фрицев над землянкой вроде антенна висела. Разрешите попробовать…

* * *

Переговоры Макарыча с комиссаром длилилсь минуты три, не больше. Поначалу, правда, политрук хотел сам рвануть к блиндажу с рацией, но мехвод, по подсказке сержанта, наплел Постникову что-то про бойцов ОСНАЗа, якобы участвующих в сражении и не знающих в лицо комиссара ("Могут и стрельнуть ненароком — они такие"), потом напомнил старшему политруку о его ранениях и… Короче, согласился тот с доводами механика, передав все позывные и коды и даже пообещав поддержать огнем, несмотря на то, что запасной диск имелся всего один, да и тот неполный.

* * *

…В окуляре прибора было хорошо видно, как Барабаш выскакивает из воронки, а затем короткими перебежками пробирается к цели, то бишь, к большому кусту в сорока метрах от танка. А когда приблизился… Лейтенант лишь головой покачал, наблюдая за тем, как мехвод силится разглядеть укрывшегося в траве Кацнельсона.

— Эй, студент! Ты где там? Вылазь, хорош шутки шутить.

— Да здесь я, здесь. Левее от вас.

— Ха! Молодец, хорошо сховался.

Механик нырнул в нужную "ямку", ненароком ткнув Кацнельсона. Локтем в бок.

— Всё, давай сюда свою пукалку…

— Блин, да больно же.

— Херня! Показывай лучше, куда нажимать.

— Сюда, вот тут сбоку…

— Ага, понял. Порядок. Всё, дуй дальше, студент. Если что, прикрою.

Отвечать Макарычу Марик не стал. Буркнув себе что-то под нос и выразив тем самым свое отношение к "грубияну", бывший студент тихо поднялся и, вжав голову в плечи, быстро побежал в сторону лейтенанта.

Дистанцию в двадцать с лишним шагов боец преодолел секунд за пять. Плюхнувшись рядом с летчиком, он тут же засопел, роясь в гранатном подсумке, стараясь случайно не зацепить чеку на запале.

— Ну? Чего там? Остались еще?

— Вот, — выдохнул, наконец, Кацнельсон, выкладывая "эфку" на землю. — Последняя. Другие я это… раньше потратил.

— Надо же, — усмехнулся Микоян. — Когда успел-то?

— Так получилось, — виновато произнес Марик, пряча зачем-то глаза.

— Ладно, черт с ними, одна так одна. На, держи пистолет.