Дорога на Торхольм

Влад не стал посвящать Марину в детали своего нового и, несомненно, в его мечтах, гениального плана и рассказывать сейчас весь расклад. Честно говоря, он его сам не знал, а вел себя в этом вопросе больше по наитию. Согласно составленным картам, Ведьмина река протекала недалеко от реки Хандалерг, впадающей уже в Восточное море. Конунг сразу закладывал реки как артерии своей будущей державы. Он рассчитывал понаделать барж-плоскодонок и с их помощью перекидывать по рекам припасы, войска и товары, преодолевая разрывы речных путей с помощью волока или даже прорыть канал. Далее, Ведьмина река, насколько ему теперь известно, на западе, куда она несла свои воды, впадала в Межгорное Море. Это Межгорное Море, кроме Ведьминой реки, по слухам, имело еще несколько рек, пополняющих его воды, и даже одну реку, которая проистекала уже из него. Весь этот водяной бассейн позволял надеяться на контакт, военный или торговый, в зависимости от целей, с целой дюжиной крупных государств нескольких рас. Конунг думал широко и на перспективу. Сейчас, как он надеялся, нашелся способ просунуть ногу в дверь и вполне на законных основаниях отбить под свои цели подконтрольное королевство в стратегически важном месте. Пандора — хорошее место, но, находясь в центре леса диких Ванов, расположено слишком далеко от любого возможного театра военных действий. Графство в Колючем лесу — перспективное в плане торговли место, но любое поползновение и захват близлежащих укреплений, по недоразумению называемые сейчас замками, выводили новоприобретенный домен на межгосударственный конфликт с соседями Колючего леса. Ситуация была конгруэнтна сложившемуся раскладу в Пандоре — центр глухого места, просто сразу взят немного больший масштаб. А аппетиты конунга росли. Ему теперь требовалось иметь под контролем независимый субъект международного права, в первую очередь, как легальный центр распространения религии — с морскими и сухопутными путями, по которым, как споры, искры религии Маниту разлетятся по всему Ванахейму, а потом, при внесении инициирующего реакцию катализатора, чтоб рвануло восстанием, как боеприпас объемного взрыва, снося к чертям собачьим эльфийское владычество. Но без реального куска земли под контролем он пока находился в статусе удачливого кондотьера, не более.

— Ваша Светлость! Есть контакт на холмах! — прибежал с радостной вестью под окна командирского терема посыльный от поисковой партии, внеся паузу в накалившиеся прения. Техническая победа на этом этапе разговора осталась все-таки за конунгом.

Влад схватил кусок грязно-желтой местной бумаги с кроками окрестностей приречной крепостцы и, перегнувшись через подоконник, уточнил у гонца:

— Дирби, ориентир назови, что ты мне опять, лаптем показывать будешь?

— Сэр, ориентир семь холмов, квадрат "джи-пять"! — исправился вестовой.

— Молоток, Дирби! Сообщи нашим спецам по подземным работам. Далее, бери второй взвод, хватай лопаты, и вперед! Марш, марш, марш!

Влад свернул карту дважды пополам и убрал в карман камзола. У него был бзик по поводу различных карт — он, чуть выдастся свободная минутка — начинал их чертить на чем попало. Казалось, с точки зрения национальной безопасности это была большая прореха, но качество и точность этих карт настолько сильно расходились с реальностью, часто со своими закорюками будучи понятными только конунгу, что тут уже речь скорее шла о масштабной дезинформации возможного шпиона. Эта же карта, которую он сложил и убрал, с ориентирами на местности, как и ее копии, была точна, потому что ее выполнил Стиг.

Конунг вернулся от подоконника обратно в комнату и посмотрел на все еще находящуюся в глубокой задумчивости Марину.

— Я с самого начала знал, что именно эта семерка холмов самый перспективный вариант! — торжествующе заявил ушедшей в себя Марине Влад. — Все раскопки вдоль берега — и наши, и те, что велись здесь до нас — ничего не принесли, кроме обугленных остовов и всякой разной мелкой фигни. И, наконец, вот он, прорыв. Право слово, чувствую себя Шлиманом, раскопавшим Трою, в хорошем смысле слова, разумеется.

— Считаете себя самым умным? — не сдержала эмоций Марина. — А говорят, он сфальсифицировал. Сам подкинул все артефакты!

— Хорошо, я чувствую себя Гумилевым, раскопавшим Саркел, Белую Крепость. Иди, вообще, Марина, тебе пора со своим Алехандро заняться планированием взрыва пассионарности на последней фазе этногенеза.

— Чего? — не поняла сентенций псевдонаучного бреда интеллектуальная Марина. — Взрыв пассионарности невозможно запланировать…

— Иди Стига мне найди, мать! — хлопнул ладонью по столу Влад. — Так и скажи ему: возьмется, за это дело — станет козырным разведчиком, как Штирлиц. Сама вспомни биографию Серого Императора. Иначе не быть тебе его женой.

Взгляд Марины остекленел. Влад пошел на добивание в их милом семейном споре. Врага всегда нужно уничтожать без остатка, иначе расклад может и поменяться.