Дорога на восток

Мы съехали на обочину и остановились. Вышли, разминая ноги, закурили. Елена тоже попросила сигарету. Я поднял капот, чтобы остановка наша была мотивированной. Близился полдень, день был солнечный, по-настоящему летний. Мимо нас с шумом проносились автомобили. Движение здесь не отличалось особенной интенсивностью.

Наконец показался и «рендж-ровер». Пока он не скрылся за поворотом, удалось увидеть, украинские номера с желто-синей полоской и то, что в машине был всего один человек — мужчина средних лет в темных очках. Вероятно, Загайнов ошибся. Ну, едет себе шикарное средство передвижения и едет. Есть же здесь «новые украинцы», которые могут себе позволить такую роскошь, как английский вездеход. Если за нами следят, то, по всем правилам, должны это делать не на столь приметных автомобилях…

Успокоившись, мы тронулись дальше. Но тут случилась неприятность. Вообще-то в дороге выяснилось, что машина нам досталась основательно поношенная, несмотря на свой не очень большой возраст. Бывший хозяин, наверное, гонял ее в хвост и в гриву. Сначала сгорел прикуриватель — в салоне вдруг запахло так, словно что-то начало тлеть. Выяснилось, что прикуриватель раскалился, и его пришлось выбросить в окно.

Потом оказалось, что ручка опускания стекла со стороны водителя держалась буквально «на соплях». Ее то и дело приходилось прикреплять на место. Самое интересное, что владелец автосалона, продавший нам «форд», об этом наверняка знал, потому что положил в карманчик на двери запасную ручку. Но чтобы ее поставить, нужно было время и инструменты.

А теперь отвалился глушитель. Под полом неожиданно раздался грохот, автомобиль подбросило, и еще метров двадцать, пока не остановились, мы ехали с противным скрежетом.

Пока выясняли причину и доставали из-под машины застрявший там глушитель, Загайнов материл всех автомобильных дилеров Германии подряд, независимо от того, какую фирму они представляли.

Это была совершенно нежелательная задержка. Ехать без глушителя дальше было невозможно — грохот от работающего двигателя стоял такой, что от нас шарахались встречные машины — боялись, видимо, что взорвемся. Да у нас и самих было такое ощущение. Возникла крайняя необходимость найти какой-нибудь автосервис.

Вообще-то это не должно было стать проблемой. Но оказалось все не так просто. Когда наконец станция техобслуживания нашлась, выяснилось, что ее немногочисленный персонал сегодня уже успел солидно принять на грудь. Тот, кто нам был нужен больше всего, сварщик, вообще не поднимался со стула в маленьком грязном цехе и мог только руководить работой своего юного ученика. У того, по молодости лет, доза оказалась поменьше и кое-как приварить глушитель он смог. Но управлять подъемником пришлось нам с Сашкой, иначе дальнейший путь мы рисковали проделать пешком. Или в лучшем случае на попутках.

Однако мы не очень расстраивались. Путешествия без мелких происшествий не бывает. Особенно на таких дорогах, потому что уже вечером, когда совсем стемнело и мы подумывали о том, что пора и заночевать, в свете фар на дороге что-то мелькнуло, я дернул руль, но было уже поздно. Под днищем опять заскрежетало.

— Блин! — сказал Сашка. — Железный заяц попался, что ли?

«Зайцем» оказалось ведро, упавшее, наверное, с прошедшей перед нами машины. Хорошо, хоть пустым было. Загайнов, кажется, начинал понимать, что обладание автомобилем не такое уж и удовольствие. Я только посмеивался в ответ на его рассуждения о том, что на российских дорогах ведра просто так не валяются. Знал бы он, что там попадается!..

Ночь прошла спокойно. Путешествие наше стало казаться вообще безопасным. Едем себе, смотрим по сторонам, никто не преследует. Иногда случаются мелкие неприятности — и все…

Нас тормознули около десяти утра на выезде из Киева, там, где начинается трасса на Орел. Сержант-даишник, поперек себя шире, лениво махнул полосатым жезлом: «Причаливайте!» За рулем в этот момент был я и тут же щелкнул переключателем сигнала поворотов. Ну, останавливают, еще одна проверка, мало ли их было. И сколько еще будет!

Но Сашка, до этого рассеянно поглядывавший по сторонам, на красоты украинской столицы, вдруг весь подобрался, словно собака, взявшая след.

— Ты чего это? — поинтересовался я, притирая фордик к обочине.

— Ничего, ничего, останавливайся, раз требуют… — сказал он, и тон его мне очень не понравился. Что-то тут было не так.

Я вылез из машины, потянулся. Все-таки это тяжелая работа — часами крутить баранку и все время быть в напряжении. Никогда не стану дальнобойщиком, ни за какие коврижки. Впрочем, мне никто и не предлагает.

Старшина подходить не спешил. Повернувшись к нам спиной, он беседовал с невзрачным мужичонкой — водителем довольно прилично выглядевшей «тойоты». Мужичонка суетился так, словно его застали на месте преступления над еще теплым трупом. Старшина был спокоен. От него веяло силой и непоколебимостью. Этакая скала в мундире.