Дорога неровная

много лет спустя было опубликовано немало нелестных мемуаров современников Николая II, раскрывающих не только его натуру, но и сделан вывод, что «Николай II был, несомненно, честным человеком и хорошим семьянином, но обладал натурой крайне слабовольной… Николай боялся влияния на себя сильной воли. В борьбе с нею он употреблял то же самое, единственно доступное ему средство - хитрость и двуличность». Это мнение лидера партии кадетов П. Н. Милюкова, занимающего в правительстве Керенского после февральской революции пост министра иностранных дел.

Известный судебный юрист того времени А. Ф. Кони считал: «Трусость и предательство прошли красной нитью через всю его жизнь, через всё его царствование, и в этом, а в недостатке ума или воли, надо искать некоторые из причин того, чем закончилось для него и то, и другое». Современник Николая Романова, генерал Ю. Н. Данилов, оказался менее безжалостным в своем мнении о царе: «Я уверен, что, если бы безжалостная судьба не поставила императора Николая во главе огромного и сложного государства и не вселила в него ложного убеждения, что благополучие этого государства зиждется на сохранении принципа самодержавия, о нем, Николае Александровиче, сохранилась бы память как о симпатичном, простодушном и приятном в общении человеке». Но мало для государственного мужа быть приятным в общении человеком. Перед смертью отец Николая, Александр III, практически продиктовал ему программу правления: «Самодержание создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда рухнет и Россия. Падение исконной русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц… Будь тверд и мужественен, не проявляй никогда слабости… Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести». Николай не проявил слабости во время расстрела мирной демонстрации 9 января 1905 года, который в истории страны значится как Кровавое воскресение, и во время расстрела рабочих на Ленских золотых приисках, за что и сам был прозван народом Николаем Кровавым. Однако, выслушивая всех, и в первую очередь, свою жену, он растерялся перед нарастающей революционной угрозой и забыл завет отца: «Рухнет самодержавие, рухнет и Россия…» - и отрекся от престола. Отец предупреждал: «В политике внешней - держись независимой позиции. Помни: у России нет друзей. Нашей огромности боятся. Избегай войн», - а он ввязался в войну с Японией, что явно было на руку западным государствам - именно Англия и США подстрекали «страну восходящего солнца» на военные действия. Им не хотелось, чтобы Россия успешно развивалась и крепла, и так страна в конце 90-х годов ХХ века вошла в первую пятерку крупнейших индустриальных держав мира по абсолютным объемам производства. Но промышленный скачок вперед тормозился все-таки политической системой - именно самодержавием: на рубеже ХIХ-ХХ веков Россия оставалась абсолютной монархией. Поражение России, не готовой к войне на востоке, создало почву для революционной ситуации. Позднее царь заключил договор с Англией и Францией, создав Тройственное согласие или Антанту, противостоявший Тройственному союзу - Германии, Австро-Венгрии, Италии, что, в конце концов, опять же привело к войне. В результате всех политических ошибок Николай II и оказался в ссылке.

Романовы посовещались и решили, что вместе с родителями поедет Мария, а другие дочери останутся с больным Алексеем до его выздоровления, а потом тоже уедут из Тобольска. Так позднее и случилось. И это был второй шаг Николая к гибели.

Впрочем, не только семья Николая была отправлена на Урал. Туда же были привезены из Петрограда и Великие князья Романовы с семьями - Сергей Михайлович, Иоанн Константинович, Константин Константинович, Владимир Павлович Палей (сын Великого князя Павла Александровича от морганического брака, не имевший никаких прав на престол и не замешанный в политической борьбе), из Вятки - Игорь Константинович. В Петрограде остался лишь тяжело больной туберкулезом Великий князь Гавриил Константинович, дни которого и так были сочтены. А в Перми уже находился Великий князь Михаил Александрович. Таким образом, в середине мая в Екатеринбурге оказались почти все сосланные на Урал Романовы. Однако это было чревато большими неприятностями для властей, потому Великие князья, несмотря на протест, были перевезены в Алапаевск 18 мая 1918 года, где их поселили в так называемой Напольной школе. Сначала им была предоставлена свобода - они гуляли в поле, по городу. Но в это время из Перми сообщили, что сбежал князь Михаил - не будь побега, может быть, не последовали бы и дальнейшие трагические события. Но побег был совершен, и всех «алапаевцев» 21 июня перевели на тюремный режим: отменены прогулки, питание ухудшилось, отношение со стороны стражи стало грубым и резким. Правда, разрешили уехать в Екатеринбург двум монахиням, состоявшим при Елизавете Федоровне, которая приняла постриг после смерти мужа Сергея Александровича, а также супруге Иоанна Константиновича, Елене Петровне, к детям.