тебе восемь, мама спапой повели нас вцирк? Папа купил нам маленькие фонарики скрасными лучиками, чтобы мы могли ими размахивать, когда выйдут клоуны, икучу арахиса! Скорлупки мы запихивали вкарманы. Мы видели дрессировщицу, которая засовывала голову впасть тигру, иакробата, который нырял вмаленькую корзину, прыгая откуда-то свысоты, — яподумал, что там, возможно, инаходятся небеса. Мы видели загорелых лилипутов, которые перепрыгивали друг через друга, катапультируясь собычных детских качелей, вроде тех, что стояли унас на заднем дворе, имама нам строго-настрого запретила повторять подобные фокусы дома. Мама хваталась за папину руку, когда акробаты делали самые сложные прыжки, раскачиваясь на серебристой трапеции изависая всего на мгновение ввоздухе, как брачующиеся птицы, апотом перехватывали трапеции иразлетались вразные стороны. Япропустил трюк, потому что был занят тем, что смотрел на мамину руку: как ее пальцы переплетались спапиными, словно им там ибыло настоящее место, иее обручальное кольцо переливалось всеми известными мне цветами.
Потом наступил антракт — так они называют это в
цирке? — икакой-то мужчина взеленом пиджаке стал бродить между нашими рядами, вглядываясь вдетские лица. Неожиданно передо мной появилась женщина, которая кричала «Том! Том!» ипоказывала на меня пальцем. Она наклонилась исказала маме, что еще никогда не видела такого очаровательного малыша. Амама ответила, что поэтому иназвала меня Джоли, от французского «жоли» — «красивый», как будто мама вообразила себя француженкой. Апотом подошел тот мужчина взеленом пиджаке иприсел на корточки. Он спросил: «Парень, хочешь покататься на слоне?» Мама ответила, что ты моя сестра имы друг без друга никуда. Циркачи бросили на нас быстрый оценивающий взгляд исогласились: «Хорошо, но мальчик будет сидеть впереди». Нас отвели за кулисы (в цирке это как-то по-другому называется?), имы стали схрустом давить ногами арахисовую скорлупу, пока какая-то вся вблестках женщина не подняла нас друг за другом ине велела садиться на слона.