Дорога перемен

Как будто вспомнив свои обязанности, он вскакивает с сорокалитровой канистры, на которой сидел, и интересуется, чем может мне помочь.

— Налей-ка бензинчика, — прошу я. — Моя машина недалеко отсюда.

Он сосредоточивает свое внимание на моей канистре — подарке от банка, где у нас с Джейн открыты счета. Он называется «Марин Мидлэнд Бэнк», логотип у банка — нарисованный обтекаемый водой кит, и мы выбрали именно этот банк по велению сердца.

— Вот так так! — восклицает парень. — Я уже видел такие.

— Канистры? Еще бы.

— Нет, канистры с китом. Вот с такой картинкой. Вчера здесь такую заправляли. Одна дамочка заправляла машину, а когда узнала, что мы принимаем кредитные карточки, то попросила наполнить и пустую канистру.

«Джейн, — смекаю я. — У нее есть такая канистра». На второй год нашего сотрудничества с «Мидлэнд» мы выбрали еще одну канистру. Отличный тостер у нас уже был.

— А как выглядела эта женщина? — Я чувствую, как начинает гореть шея, а волосы на затылке встают дыбом. — Она была одна?

— Черт, не знаю. Передо мной за день проходит миллион человек. — Он смотрит на меня, и, к своему полнейшему изумлению, я узнаю этот взгляд, в котором сквозит сожаление. — Одно могу сказать: они тоже были не местные.

Я хватаю его за ворот рубашки и прижимаю к цистерне с дизельным топливом.

— Послушай меня, — говорю я, отчетливо произнося слова. — Я ищу свою жену, и это, возможно, была именно она. А теперь напряги мозги и попытайся вспомнить, как она выглядела. Постарайся вспомнить, была ли с ней девочка. Не спрашивал ли ты у них, куда они едут.

— Хорошо, хорошо, — отвечает парень, отталкивая меня, и неспешно обходит островок самообслуживания. — Мне кажется, у нее были темные волосы, — говорит он, глядя на мое лицо, чтобы понять, правильно ли отвечает. Потом хлопает себя по бедрам. — Девочка была очень хорошенькая. Настоящая красотка! Блондинка с упругой маленькой задницей. Она попросила ключи от туалета, — он смеется, — а я ответил, что дам ей ключи даже от своего дома, если она будет ждать меня там после работы.

Это лучшая новость из тех, что я услышал за последние часы. Ни в чем нельзя быть уверенным с таким общим описанием, но в данной ситуации даже намек на то, что ее могли видеть, — лучше, чем ничего.

— А куда они поехали? — спрашиваю я насколько возможно спокойно в сложившихся обстоятельствах.

— По шоссе семнадцать, — отвечает он. — Они спрашивали, как добраться до шоссе семнадцать. Наверное, они направились к каньону.

Конечно же, они поехали к Большому каньону. Джейн же ехала с Ребеккой, а дочка захочет увидеть по пути как можно больше достопримечательностей. Этот аспект я не учел.

— Спасибо, — благодарю я парня. — Ты обрадовал меня.

Паренек усмехается. Ему необходимо носить брекеты.

— Доллар двадцать пять, — объявляет он. — Черт! За счет заведения.

Я убегаю с заправки, забыв поблагодарить парня. На обратном пути я не замечаю ни жары, ни расстояния. Большой каньон. Я заправляю машину и завожу двигатель, представляя себе это сочетание Джейн, Ребекки и величественных красных стен, вырезанных рекой Колорадо.

18 Сэм

По моему мнению, если пустить дело на самотек — хорошего не жди. Дикорастущие яблони вдоль берегов ручьев чаще поражены тлёй. Я не хочу сказать, что невозможно вырастить совершенное яблоко без химикатов, но утверждаю, что это очень нелегко.

Чтобы не слишком часто опрыскивать яблони, я развожу в саду овец. Не знаю, я никогда не одобрял идею с пестицидами. Гутион, триодан, дайлдин, элджетол — все звучит странно, верно? Однако я нахожусь в рамках системы — и поскольку я выращиваю яблоки на продажу, обязан выращивать фрукты, которые выдерживали бы конкуренцию с продукцией других садов, в противном случае супермаркеты не станут ее покупать. Поэтому я стараюсь использовать менее токсичные удобрения: додин вместо паратиона, чтобы уберечь яблони от парши и ложномучнистой росы; гутионом я опрыскивал лишь однажды — и в результате рисковал получить антракоз при хранении яблок. Я совершенно не использую пестициды, на которых стоит обозначение 2,4 Д — терпеть не могу, когда у чего-то нет настоящего названия, — именно поэтому я развожу овец. Они едят траву, тем самым, как газонокосилки, уничтожая сорняки вокруг деревьев, поэтому химикаты мне ни к чему. Но, несмотря на то что это претит мне, я опрыскиваю деревья, огороженные для супермаркета, N-ацетиласпартатом и этрелем, прежде чем собирать урожай, потому что, откровенно говоря, если мои яблоки будут не такими красными и сочными, как у остальных, я разорюсь.

Джоли в сарае перемешивает триодан: пришло время опрыскивать деревья от шерстистой тли, никто не захочет есть яблоки с червяками. Он первый, кого я встречаю с той поры, как провел ночь с Джоелен, и я рад, что это он, а не Хадли. Джоли хороший парень; он понимает, когда человеку нужно побыть одному.

— Доброе утро, Сэм, — говорит он, не поднимая головы.

— Ты знаешь, что нужно опрыскивать только северо-западную половину сада?