Дорога по облакам

Спустя четверть часа Геля вышла из женской консультации с огромной стопкой направлений на анализы. Утро было солнечным и ясным, и, глядя, как из-за деревьев неторопливо выползает осеннее солнце, Геля неожиданно подумала, что все еще наладится.

Минувшие недели прошли в беготне и хлопотах. Таня и Кир все-таки решили отвести Гелю в институт, пред светлы очи декана. Геля прекрасно понимала, что ничего хорошего из этого не выйдет, но, когда они подошли к дверям деканата, крошечная желтая точка в ее животе вдруг дрогнула, разливаясь теплом, и Геля услышала голос Харвиса:

«Просто плавно проведи рукой по воздуху. И скажи нужные слова. Sim aakh lessalom beth».

— Sim aakh lessalom beth, — послушно повторила Геля и мягко погладила невидимую кошку. В следующую минуту вся их компания уже ввалилась в деканат, и Геля услышала, как Таня говорит:

— ТамарМихална, здравствуйте. У нас тут, в общем, вот кто вернулся.

Декан оторвалась от ноутбука, и Кир мягко вытолкнул Гелю вперед.

— Здравствуйте, — негромко сказала Геля. Декан их факультета имела славу строгой, почти безжалостной дамы — и теперь эта безжалостная дама смотрела настолько растерянно и удивленно, что ее сухое лицо казалось несчастным и детским.

— Шувалова! — выдохнула декан, нервным движением подхватила ручку со стола и принялась ее развинчивать, не сводя взгляда с Гели. — Живая!

На ее возглас из примыкающей преподавательской выглянула зам по воспитательной и, всплеснув пухлыми руками, привалилась к стене, чтоб не упасть.

— Геля! — воскликнула она, и троица дружно протянула:

— Здравствуйте, Ольга Ивановна…

В отличие от декана, зам была женщиной мягкой, жалостливой и понимающей. Геля имела все основания полагать, что в этом конкретном случае сможет справиться и без заклинания. Огненная точка дрогнула в животе, и голос Харвиса прошептал:

— Satthmaa singth alomath.

— Satthmaa singth alomath, — повторила Геля и сказала уже тверже, глядя куда-то вперед: там над головами декана и зама разливалось жемчужное зарево, и его надо было просто покорить своей воле. — Я хотела бы восстановиться на втором курсе. Мне рожать весной, сессию сдам досрочно.

Таня и Кир, которых заклинание не затронуло, посмотрели на Гелю с одинаковым оторопелым выражением. Конечно, они не допускали даже возможности того, что декан пойдет навстречу — отправились в институт просто так, чтоб окончательно отмести эту вероятность. Но декан вдруг в очередной раз развинтила ручку и сказала:

— Раз ты беременна, то нужно свободное посещение.

Геля кивнула, с трудом сдерживая улыбку. Заклинание работало — оно покорило даже непробиваемую бюрократическую глыбу их декана.

— И комнату в семейном общежитии, — подала голос Таня, пихнув Гелю в бок. Дескать, раз уж ты начала шаманить, то не прекращай. — А то ребенок родится, а идти некуда. У Гельки мама умерла, а папаша алкаш!

Зам нахмурилась, и Геля успела испугаться, что все рухнуло, и у них ничего не выйдет — но Ольга Ивановна потерла кончик носа и ответила:

— Устроим. Смирновы как раз уехали, есть комната.

Когда они вышли из учебного корпуса, то Геля почти без сил рухнула на скамейку под деревом. Таня и Кир опустились рядом, и Геля услышала растерянный голос подруги:

— Блин, я не верю. Мы у Тамарки что-то выбили!

Кир достал смартфон и, уточнив время, добавил:

— За пятнадцать минут.

Это действительно было чудо. Геля прекрасно понимала, что декан и слушать бы ее не стала. Указала бы, где дверь, и на этом беседа подошла бы к концу. Но сейчас они сидели на скамейке под деревом, у Гели снова была учеба и комната в общежитии, и родной мир постепенно привыкал к ней и не собирался выбрасывать прочь.

Если бы еще тут был Харвис — тогда Геля ни о чем бы больше не просила. Но Харвиса не было.

…Стоя на ступеньках женской консультации, Геля смотрела, как из-за деревьев поднимается солнце, и чувствовала только глухую тяжелую тоску. Наступала осень, ее ребенку было семь недель, и крошечная фасолинка на снимке УЗИ казалась чем-то прекрасным и непостижимым. И Геле было горько от того, что она хранит в себе маленькое чудо — и не может разделить его с Харвисом.

Как он там, думала Геля, неторопливо шагая к автобусной остановке, как он там, вспоминает ли обо мне? Ей хотелось надеяться, что Харвис вернулся к своей работе над вратами в обитаемые миры, ей хотелось верить, что он ищет способ найти дорогу к Эвглин — но Геля старательно запрещала себе и верить, и надеяться.

Надежда может иссякнуть. Тогда будет еще больнее.

— Ухы-ы? — спросили откуда-то снизу, и что-то сухое и жесткое толкнуло Гелю в ногу.

Прямо перед ней сидел варан — самый настоящий варан, который словно только что спрыгнул с экрана телевизора. Геля едва не споткнулась, замерла, не в силах оторвать от него глаз. Варан широко разинул рот, словно одновременно улыбался и просил что-нибудь вкусненькое.

— Хры-ы! — воскликнул он и еще раз ласково боднул Гелю. Молодая женщина, которая вошла в ворота женской консультации, увидела варана, испуганно охнула и обхватила руками живот.

— Ох, ты ж Господи… Это ваш? — воскликнула она. — Кусается?