Дорога смерти

Федор Уколов покинул стены больницы в Москве, где лежал последние несколько недель. Здесь его каждый день навещали друзья. Окрепший и уже забывший о ранении в ногу Нос и остальные ребята. Они живо обсуждали дела их сообщества стритрейсеров, которое за время отсутствия Федора пополнилось новыми людьми. Историю банды ДТА, которую все-таки поймали. Все были уверены, что они приложили к этому свою руку, и гордились собой. Травили байки и анекдоты. Громко смеялись – так, что дежурная медсестра ругалась и угрожала больше никого не пускать. Друзья были рядом все время, но забрать его из больницы Федор все-таки попросил Свету.

Всю дорогу домой Пашка принюхивался к сидевшему рядом, на заднем сиденье маминого красного «пежо», Федору.

– Чем от тебя пахнет, Укол?

– Больницей, чем же еще.

– Я когда лежал в больнице, от меня так не пахло.

– Это ты так считаешь! – хмыкнула Света. Паша насупился. – И хватит называть его Укол. Как гопники какие-то, честное слово. Дядя Федор.

– Как в «Простоквашино», что ли?

– Как в паспорте, что ли.

Федор смотрел в окно на проплывающие мимо дома. Он только сейчас понял, как безумно соскучился по городским улицам. По дороге. По своему автомобилю, который стоял в гараже Носа и ждал возвращения хозяина, который сразу же после выписки рассчитывал приступить к восстановлению своего железного коня.

– Что на работе нового, Свет? – спросил Федор.

Она широко и радостно улыбнулась.

– Я до последнего тянула, не говорила.

– О чем?

– Меня в информационное агентство берут.

– Да ладно, – поразился Федор. – В то самое, куда ты хотела?

– В то самое! Круто, правда?

– Как тебе удалось?

– Повезло. Я несколько недель назад тиснула им несколько эксклюзивов. По банде ДТА как раз, это же топовая тема последние три месяца. Они на моих новостях заработали себе кучу ссылок со всех ресурсов. И решили, в общем, что такой сотрудник им нужен. Вчера только на собеседовании была. С понедельника выхожу. Сначала выпускающим редактором, потом обещают в отдел происшествий взять.

– Офигенно. Поздравляю, Свет. Ты заслужила. Как удалось-то те эксклюзивы взять?

Света поколебалась.

– Долго рассказывать. У меня свои источники, ты же знаешь.

Света помогла поднять в квартиру Федора пакеты с его вещами, захваченными из больницы. Они заказали еду, в ожидании которой Света даже сподобилась закинуть в машинку все грязное. Сам Федор принял душ и лишь после этого почувствовал наконец наслаждение от возвращения домой во всей красе.

Света и Пашка вечером уехали домой. Федор сам не заметил, как сел за компьютер. Первые несколько часов он проверял почту и читал скопившиеся за время его отсутствия посты в их паблике в соцсети. Их было немерено. Добрая треть была посвящена ему, Федору. Здесь было все: от простых пожеланий выздоровления и возвращения в строй до шуток и стеба, от хохота над которыми Федор не мог удержаться.

А потом его мысли переметнулись к банде ДТА. Он искал все новости последних недель. Все, что пропустил. Зайдя на любимый ресурс с удобным поиском, Федор ввел «банда ДТА» в поисковую строку и отправил запрос. Статей было не меньше 20. Лента пестрела заголовками: «Банда ДТА поймана», «Обезврежены последние члены банды ДТА», «Оборотень в погонах – главарь автоманьяков с трассы М-4» и другие. Федор пробегал глазами каждый материал. В числе прочих он открыл и статью с громким заголовком «Тройное убийство в Подмосковье». Подзаголовок гласил: «Банда ДТА пошла в разнос: убиты авторитетный предприниматель и полицейский».

Это была статья об убийстве некоего Воронцова, который, по данным газеты, был лидером одной из крупнейших в Подмосковье банд угонщиков. Причем Ворон, так он проходил по полицейским сводкам, занимался угонами с 90-х – целых 25 лет.

Прокручивая колесо компьютерной мышки, Федор бегал глазами по строчкам. Он собирался уже закрыть ссылку и перейти к следующей, когда на мониторе появилось фото убитого «авторитетного предпринимателя».

Федор застыл, стеклянными глазами неотрывно пялясь на фото. Он узнал сразу. И словно бы не было последних лет, словно он не вырос, не позврослел, не преобразился из напуганного жизнью пацана в бизнесмена и предводителя одного из крупнейших в Москве движений фанатов стритрейсинга. Его разом отнесло в прошлое. В день, когда он уже видел это лицо.

Ему было 12. Самый паршивый год в его жизни. Отца похоронили два или три месяца назад. За этот довольно короткий срок, показавшийся вечностью, сдала мать. У нее барахлило сердце, по ночам она часто просыпалась с криком. Все чаще вызывали скорую. Светке было 10, и она растерянно взирала на происходящее, а потом уходила в свой кукольный мир, прячась в нем, как в домике. А Федя смотрел на мать и понимал, что будет только хуже.