Дорога смерти

Мне понравилось это место: люди здесь были дружелюбны, гостеприимны, они сохранили свою человечность, несмотря ни на что. Мы находились в этом поселении, под названием «Hope» («Надежда»), уже неделю. Тэйни совсем поправилась и уже бегала с детворой по улицам, заливисто лая. У Алекс начался токсикоз: ее выворачивало наизнанку каждое утро и от любых резких запахов в течение дня. Я заботился о ней как мог, но от меня было мало толку: я не мог остановить её недомогания.

В одно утро к нам пришел Матиас (не то чтобы он редко заходил — он всегда ошивался где—то рядом, отвлекая внимание Алекс на себя, — но приходить с утра было уже верхом наглости с его стороны). Я едва разлепил глаза, когда услышал стук в дверь. Алекс крепко спала, уютно свернувшись калачиком в моих руках. Я осторожно высвободился, Алекс поворочалась, недовольно ворча, но не проснулась. Сегодня была тяжёлая ночь: её беспрестанно тошнило. Все, что я мог, — это держать ее волосы и обтирать лицо влажным полотенцем. Я замер на мгновенье, всматриваясь в бледное личико Алекс. Под её глазами пролегли тени. Мое сердце сжалось от тревоги за нее. Черт! Я чувствовал себя таким беспомощным в отношении Алекс.

Я встал, когда стук в дверь повторился, надел джинсы, подошел и распахнул ее: на пороге стоял Матиас. Я даже не стал спрашивать, что ему нужно, — я просто начал захлопывать дверь перед его носом. Но парнишка оказался проворным: он поставил ногу в зазор между дверью и косяком за секунду до того, как я мог бы захлопнуть ее до конца. Я раздражённо выдохнул, свел брови вместе и заговорил вполголоса, чтобы не разбудить Алекс.

— Чего тебе? — пробормотал я.

Матиас высокомерно вскинул бровь:

— Мог бы быть повежливей. Встал не с той ноги?

Парень провел рукой по волосам, в другой его руке я заметил пластиковую мисочку, закрытую крышкой. Матиас проследил за моим взглядом и усмехнулся:

— Вот именно по этой причине, — Матиас поднял руку с мисочкой выше, — ты мог бы быть более приветливым со мной: здесь спасенье Алекс от токсикоза.

Матиас заглянул мне за плечо, пытаясь рассмотреть комнату позади.

— Где Алекс? — спросил он.

— Она еще спит, сегодня ей было плохо всю ночь. Давай сюда свое спасенье, я передам Алекс.

Я потянулся к пластиковому контейнеру, но Матиас отвел руку в сторону:

— Э нет, мексиканец, я отдам это сам. Я хочу увидеть Алекс и убедиться, что с ней все хорошо.

Все мое терпение сошло на нет, в груди поднялась волна ярости.

— Слушай ты, мелкий: во—первых, я не мексиканец, а индеец; во—вторых, ты кто вообще такой, чтобы ставить мне условия? Алекс — моя жена, я сам о ней позабочусь. Давай сюда чертову миску и сваливай, пока цел! — Я и не заметил, как повысил голос.

Все в этом парне меня бесило: от смазливой физиономии до даже его незашнурованных солдатских ботинок. Готов поспорить, в школе он был популярным — мальчиком—плейбоем, капитаном какой—нибудь дрянной футбольной команды.

— Эйтор, кто там? — услышал я за своей спиной.

Бросив злобный взгляд на Матиаса, я обернулся к Алекс. Она сидела на стуле, сонно потирая глаза.

— Никто, малышка, ложись и спи дальше.

— Вообще—то, никто — это я, Алекс, Матиас. Твой негостеприимный муж не пускает меня за порог.

Я резко повернулся к нахальному мальчишке и встретился с победным блеском в его серых глазах. Если б не Алекс, я бы уже давно научил его, что к чему, но Алекс расстроила бы разбитая физиономия ее друга, поэтому я сдерживал себя из последних сил.

—Эйтор, впусти Матиаса.

Я, чертыхаясь себе под нос, широко открыл дверь. Матиас прошел мимо меня. Его взгляд уже был прикован к Алекс: она сидела в моей рубашке, которая едва доходила ей до середины бедер. Я рыкнул и, обогнав Матиаса, закрыл Алекс своим телом.

— Алекс, пожалуйста, пойди в комнату и переоденься, Матиас подождет тебя. — Я посмотрел через плечо на парня. — Правда, Матиас, ты же никуда не торопишься?

Он пожал плечами, его взгляд блуждал по комнате.

— Ну, она может остаться как есть: я видел Алекс и не в таком виде.

Ну все, это был предел! Я развернулся и быстро преодолел расстояние между нами.

— Что, мать твою, ты имеешь в виду?! — Мои кулаки сжались, я был готов к атаке.

— Ничего, что могло бы скомпрометировать Алекс и ты подумал что—то плохое о ней. Я всего лишь имел в виду, что мы с Алекс не раз ходили на пляж вместе. Соответственно, она была в купальнике.

Этот парень играл со мной — я видел это по его вызову во взгляде. Он просто невероятно нарывался, у него явно напрочь отсутствовало чувство самосохранения.

— Я, пожалуй, все же действительно оденусь, — подала голос Алекс, пока мы с Матиасом сверлили друг друга взглядами.

Я перевел взгляд на скрывающуюся в соседней комнате спину Алекс:

— Ты мне не нравишься, мальчик. Мне не нравится, что ты вьёшься вокруг Алекс. Держи свои пылкие взгляды и длинные клешни подальше от моей жены.

Губы Матиаса искривила сардоническая усмешка.

— Это угроза или предупреждение?

— И то, и другое в одном лице.