Дорога смертной тени

С ними была Наталья Михайловна – хозяйка гостевого дома. Она сидела, обнимая детей за плечи, поглаживая их по головам, и говорила им что-то. Слов не было слышно: вблизи звуки почему-то оказались менее отчетливыми, чем из комнаты, они словно размывались, таяли в воздухе, превращались в отголоски эхо.

Потом мальчик – шустрый ребенок, которому надоело сидеть на одном месте, – вскочил и побежал к детской площадке. Девочка немедленно рванулась за ним. Наталья Михайловна попыталась удержать ее руку, привлечь малышку к себе, но та нетерпеливо вырвалась и бросилась за своим другом. Женщина встала и побрела следом.

Лина смотрела на эту троицу: мальчик добежал до горки, девочка остановилась возле качелей, собираясь покачаться, Наталья Михайловна шла чуть поодаль. Вроде бы в происходящем не было ничего необычного. Кроме того, что дело было ночью.

Но потом фигуры детей внезапно начали таять. Лина поняла, что видит сквозь тело мальчика горку, немного правее – карусель и невысокий заборчик. Девочка тоже исчезала, растворялась в ночном воздухе.

Наталья Михайловна хрипло закричала – крик ее теперь был хорошо слышен – и бросилась к девочке, хотела схватить малышку, но не успела, беспомощно царапнув пальцами по железу. Цикады продолжали стрекотать, но иллюзорных детских голосов уже не было слышно.

Они пропали, как и их маленькие обладатели.

Детей во дворе больше не было.

Некоторое время Лина стояла, застыв на месте, слишком потрясенная, чтобы уйти. Наталья Михайловна отвернулась от обезлюдевшей площадки и заметила ее. Хозяйка подходила ближе, шаркая ногами, и молчала. Руки ее висели вдоль туловища, как поникшие ветки. Подойдя почти вплотную, женщина прошептала:

– Видела их?

Лина кивнула и тоже шепотом спросила:

– Кто это?

– Моя дочь. И племянник. Мы приехали сюда отдыхать. Давно. – Наталья Михайловна заговорила громче.

Ангелина ждала, что она еще скажет.

– Они утонули двадцать два года назад.

– Уто… что? – выдохнула Лина, не желая верить тому, что слышит.

– Штормило. А они не послушались. Катенька так плавать любит… Любила… Мы с сестрой, матерью Толика, сидели на берегу и не успели. Просто не успели.

Она снова замолчала, и Лина не выдержала:

– Если они умерли, как тогда… Что это было?

Наталья Михайловна вздохнула. Вскинула руки к голове, поправила волосы.

– Раз ты видела, значит, один из вас тоже, – безжизненным голосом произнесла она непонятную фразу.

– Что – тоже?

– Некоторые люди приезжают в Локко, чтобы остаться тут навсегда. Не спрашивай почему. Я не знаю – и никто не знает.

– А почему вы не уехали после того, как… – Лина запнулась.

– Не понимаешь? – грустно усмехнулась Наталья Михайловна. – Где тебе понять… Детей-то ведь нет у тебя?

Ангелина промолчала, не отрывая взгляда от собеседницы.

– Я так и думала. Мы с сестрой продали все, что у нас было. Родом мы из Мурманска. Лена от мужа ушла – он так и не понял… Или не простил, что она не углядела за Толиком. А у меня мужа и не было: Катюшин отец нас бросил, ей еще года не исполнилось. Переехали сюда, чтоб ждать, когда можно будет их увидеть. Они же где-то здесь, совсем рядом, показываются иногда. – Женщина оглянулась по сторонам, словно ожидая вновь увидеть Катюшу и Толика. – Мы любим – и вытягиваем их оттуда, где они теперь. Так делают многие, у кого Локко забирал любимых. Не все, конечно, но многие. Те, кто не хочет расставаться.

Лина обхватила себя руками, но не потому, что озябла – холода она почти не чувствовала. Просто должна была убедиться, что сама еще реальна.

– Откуда вы узнали об этом?

Наталья Михайловна пожала плечами.

– Все, кто здесь живут, об этом знают. Нам рассказали, когда дети… – Она умолкла на полуслове.

– А ваша сестра – где она?

– Умерла два года назад, – вздохнула женщина.

– Она тоже возвращается?

– Нет, – хозяйка покачала головой, – она была не из тех, кто нужен Локко. Она просто умерла – и ушла. Знаешь, что убивает меня? – Наталья Михайловна в упор посмотрела на Лину. – Что самое страшное? Я тоже умру – и там мы с Катенькой уже никогда не встретимся.

Поднявшись к себе, Ангелина ничего не сказала Мите. Ей хотелось хотя бы ненадолго оградить любимого мужа от всего этого ужаса. Она должна была! Сама Лина почему-то сразу, безоговорочно поверила тому, что увидела той ночью и услышала от Натальи Михайловны. Видимо, что-то в глубине ее души знало: когда-нибудь, рано или поздно, нечто подобное должно с ней случиться.

Поверила – и при этом не лишилась разума. Однако Митя был другой. Он мог отреагировать иначе. Такие вещи запросто могли разрушить, изуродовать его сознание, пробить брешь в восприятии мира. Вернувшись в номер, Лина увидела, насколько сильно он напуган чем-то. И не хотела пугать еще сильнее.

Но, желая уберечь Митю, Лина прекрасно понимала, что он все равно узнает. Узнает, когда столкнется с чем-то необъяснимым сам.

Так и случилось. Вскоре муж тоже увидел их. Там, в «Подсолнухах», он наткнулся на то, что пошатнуло его веру в правильность и незыблемость всего существующего, в собственную нормальность. А встреча с мертвыми пилотами подкосила ее бедного Митю окончательно.