Дорога в две тысячи ли (СИ)

   Снова погружаясь в тяжелый мутный сон, Люся из последних сил цеплялась за слова: «Куай-ван, ловушка, Сян Лян, Динтао, Цинь…» Цеплялась и никак не могла удержаться.

   Люй Ши вернулcя, когда Люся уже окончательно потеряла представление о том, что с ней и сколько времени пpошло. Мальчишка оповестил о своем приходе грохотом : длинные полы женского шэнъи уже в который раз запутались в чересчур прытких ногах Чертенка,и он свернул массивную бронзовую курильницу.

   - Госпожа! – трагическим шепотом позвал Люй Ши и неловко, но старательно пристроил холодную мокрую тряпку на голову Люсе. - Госпожа, вы живы?

   Ледяные струйки,текущие с тряпки на шею и за шиворот, пробудили девушку от забытья, и она тут же вцепилась в рукав ординарца горячими пальцами:

   - Люй Ши! – просипела она. – Чертенок! Быстрей… возьми коня… укради… скачи к Лю!

   - А?

   Соображал китайчонок не в пример живее, чем многие зрелые мужи.

   - Чего стряслось, госпожа?

   - Посланец Цинь… - торопливо шептала Люся, спеша объяснить все прежде, чем новый приступ замкнет ей уста. – Здесь! Сейчас! Приходил посланец Цинь и с ним советник Сун… Куай-ван сговорился с Цинь… Под Динтао Сян Лян… Там ловушка! Его убить хотят. Чертенок, скачи, скачи быстрее… Там же сестренка моя, Люй Ши, понимаешь? Скажи ему, скажи Лю, пусть предупредит, пусть…

   Она закашлялась, а когда снова смогла вдохнуть и благодарно глотнула поднесенной мальчишкой воды, повторила:

   - Скачи, Чертенок!

   - А вы-то как же, госпожа? - резонно возразил парень. - Вас мне как оставить? А ну как мерзавцы эти вас напрочь уморят?

   - Малыш, – бледно улыбнулась Людмила, - меня так просто не уморить. От тифа не сдохла, и тут уж как-нибудь… Понял?

   - А когда Пэй-гун спросит, что ж мне сказать про вас?

   - Скажи – всё хорошо. Всё хорошо,и я здорова, и Цинь я не нужна, отказался посланец…

   - Ага… - Люй Ши нахмурился, прикидывая что-то в уме. - Значится, предлагал овцепас нашу госпожу циньцам, да те не взяли… Ясненько…

   - Не стой! – чуть не сорвалась на крик Люся. – Мчись ласточкой, понял?!

   - Понял! – наконец-то отреагировал на командный тон китайчонок. - Всё понял, госпожа. Овцепас с советником мутят с циньцами, под Динтао ловушка, старого Сяна прибить хотят. Ну а вы-то как же?

   - Лепешки оставь мне, воду… Я выживу, малыш. Меня Царица Небесная не оставит…

   - Это какая ж? – насторожил уши Люй Ши. - Матушка Нюйва или Госпожа Западного Неба Сиванму?

   - бе! Ну?! Пшел! Беги, пока они не догадались.

   - Вы только дождитесь нас, госпожа, - серьезно попросил парнишка. – Не помирайте, дождитесь. Обещаете?

   Люся кивнула и на мгновение крепко сжала пальцы Люй Ши.

   - Чертенок, мы с Таней всегда о братишке мечтали… Давай! Лети! Я дождусь.

   Чем был хорош юный Люй,так это исполнительностью и смекалкой. Получив четкий приказ, ординарец Пэй-гуна мгновенно приступил к исполнению. Он выбрался из усадьбы так ловко, что отсутствие «любимой служанки» госпожи хулидзын было замечено лишь на следующий день. И Люся могла спокойно и честно молвить в ответ на расспросы: «Только Небесам ведомо, где сейчас эта девчонка…»

   «Я смотрела в окно, а по двору бродили куры, лениво тявкал на них цепной пес, на террасе переругивались между собой девчонки-служанки, рубившие капусту, рядом старушка чистила рыбу. Все было как обычно, только происходило две тысячи двести лет назад. Как я тогда с ума не сошла, вот что удивительно»

   (из дневника Тьян Ню)

ГЛВА 3. ОХОТА ПУЩЕ НВОЛИ

   «Беглец не обязательно тот, кто все время оборачивается, прислушивается и чуть что ускоряет шаг. н может быть хорошо одет, сыт и при деньгах, но в его движениях всегда будет нервозная суетливость, безошибочно выдающая его страх. Беглец – это состояние души»

   (из дневника Тьян Ню)

   Тайвань, Тайбэй, 2012 г.

   Саша

   Она проснулась несколько часов спустя, блие к вечеру,и пару секунд лежала, уткнувшись лицом в подушку. Выспаться девушке удалось, хотя видения, словно быстрые рыбы в темном пруду,и в этот раз нарушали ее покой, скользя на грани между явью и сном.

   Саша перевернулась на бок и принюхалась. Пахло крепким кофе и почему-то яблоками.

   По-детски оттягивая время, она тайком приподняла ресницы.

   Небо за окном потихоньку наливалось рыже-сиреневой синевой, какая oбычно предшествует теплым и ясным вечерам. В городе уже мигали, разгораясь, огни вывесок, а шпиль Тайбэя 101 горел в мягких сумерках, словно ледяной факел.

   Чувствуя себя на удивление спокойно и в то же время волнуясь, девушка повернулась на бок - и замерла. ядом с ней на кровати, облокотившись на подушки, сидел Ин Юнчен. Был он в наушниках, с ноутбуком на коленях,и синие отсветы падали на его лицо. Рядом на столике дымилась чашка с кофе, лежало на блюдце порезанное на дольки яблоко.

   Хмурясь, Ин Юнчен что-то быстрo печатал, и приглушенное клацанье клавиш вдруг показалось Саше необыкновенно уютным.