Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками

Вообще, у американцев лежание астронавтов в вирткапсуле было крайне ограниченным. Слишком неприятный пример представляли северо-восточные соседи Американского Союза, где количество «погруженцев» и людей со всевозможными виртуальными синдромами и маниями, неуклонно росло. Нет уж, пусть лучше астронавты занимаются здоровым сексом. Главное, чтобы кто-то из них не влюбился всерьез в Саманту.

Но психологи бдили, и пока что все шло вполне нормально.

Астронавты воспринимали такие вот физические упражнения как очень приятное занятие, и не больше. Все-таки моральные нормы межполового общения в Американском Союзе ненамного строже, чем у его соседей на Атлантическом или Тихоокеанском побережье. А отсутствие борцов с сексизмом и превалирования в половой сфере ЛБГТшников делали срединноамериканские штаты чуть ли не самым раскрепощенным в плане гетеросексуализма государством.

Хотя, лично Гэрри подобный «спорт» немного напрягал. Отец пытался его растить в пуританском стиле. Но куда деться от влияния друзей, одноклассников, и, особенно, одноклассниц. Так что то, что молодому астронавту приходилось делить женщину с двумя товарищами, его не коробило.

Так же, как и Дэвида с Кевином. Наверное, если бы им пришлось бороться за Саманту, могли и конфликты возникнуть. Но астронавты все время работали попарно. Двое на орбитальной станции, двое на Фобосе.

Три дня назад Кевин вернулся на станцию, летающую по квазисинхронной орбите, возле Фобоса. Саманта осталась на поверхности, скучая и ожидая прилета следующего астронавта.

Им стал Гэрри.

Он оказался последним по очереди, и отправка на Фобос была молодому инженеру в новинку.

Пока он облачался в скафандр, никак не мог отделаться от легкой дрожи. Все-таки третий выход в открытый космос, и первый перелет на такое большое расстояние.

Но мандраж сразу же куда-то исчез, когда астронавт выбрался из люка. Марс, огромным красно-бурым шаром висящий под ним. И такого же видимого размера Фобос в стороне. Нет, уже Фобос внизу, а Марс сбоку. Вселенная быстро вращалась вокруг станции. То есть, наоборот, конечно – станция крутилась вокруг оси, создавая силу гравитации в трех жилых отсеках. Но человеческое сознание не в состоянии было переварить эту странную картину, а вестибулярный аппарат, задуренный невесомостью, пасовал и в панике хватался за ассоциации.

Но это все не важно.

Главное – величие Космоса. Оно навалилось, подмяло под себя человечка, чтобы тут же наполнить его осознанием собственной значимости, силы и целеустремленности, что привели людей в этот чужой мир.

Гэрри усмехнулся этим мыслям и, перебирая руками по поручням, двинулся к «Кабриолету».

Это прозвище сразу же прилипло к миниатюрному космическому кораблю. Потому что он был… открытым!

Вернее, ажурным. Кораблик состоял из тонких трубок, маленького маршевого двигателя, баков с топливом, размером с мотоциклетные и множеством микроскопических форсунок системы ориентации.

Вообще-то, астронавты вполне могли бы летать на Фобос используя одни лишь ранцы. Первая космическая скорость для этого куска камня была бы всего восемь метров в секунду, не крутись он внутри полости Роша. А так с марсианской стороны достаточно было хорошенько оттолкнуться, чтобы выйти на орбиту над красной планетой.

Но при полетах на ранце потребовалось бы тратить слишком много сжатого воздуха. Того, что привезли они с самой Земли. Это было чересчур дорого. Гораздо дешевле использовать движок на кислороде и водороде, что добывался прямо на Марсе.

Так что Гэрри пришлось втискиваться на место пилота, пристегивать свой громоздкий скафандр, и… ждать.

Спустя пару минут, ведомый компьютером станции, кораблик отстыковался, отлетел на приличное расстояние, остановил вращение и направился к окончательно занявшему положение внизу Фобосу.

Гэрри подумал, что все-таки зря его соотечественники не позволяют людям пилотировать. Но, повсеместно борющаяся за Абсолютную Свободу страна, в этом плане оказалась осторожнее и консервативнее тех же самых русских. И все маневры космические корабли производили исключительно в автоматическом режиме.

Зато Гэрри мог сейчас расслабиться и глядеть по сторонам, пока кораблик преодолевал двадцать километров до поверхности спутника.

Искин станции, всегда корректный и безэмоциональный, подвел малютку-корабль точно к закругленному конусу базы и припарковал его буквально в десяти метрах от нее на специально подготовленной площадке.

Через две недели кораблик увезет на орбиту Саманту, а еще через четыре недели – и Гэрри.

Горнопроходчику предстояло прожить в невесомости почти полтора месяца.

Саманта обхватила Гэрри ногами, крепко сжала тонкими, но сильными пальцами плечи, откинулась на прямых руках.

Ее волосы разлетелись золотисто-русым ореолом. Губы приоткрылись в блаженной улыбке, а глаза смотрели с поволокой от накатывающего экстаза.

А Гэрри вдруг пришла в голову непрошенная мысль:

«Интересно, а если бы вместо нее полетела Паола? Как бы она отнеслась к подобному половому эксперименту? Тоже согласилась быть по очереди с тремя мужиками?»