Дорога в небо

Тут находились две узкие кровати без спинок, застеленные серыми безликими одеялами, небольшой круглый столик, две табуретки, в углу – хрустальная ваза. На подушках лежало по желтому камню вместо светильников.

– А где цветы? – спросила Даша, разглядывая вазу.

Служанка сняла с них кандалы и закрыла решетку, было видно, что она сильно опечалена.

– Нужны тебе эти цветы, – беззлобно произнес Руслан, с размаху плюхаясь на кровать.

Девочка ничего не ответила, лишь хмыкнула и присела на табуретку.

– Это не для цветов, – объяснила Саин, – это для другого. Понимаете?

– Для воды? – вскинула брови Даша и еще раз хорошенько осмотрелась. – А где туалет, а раковина? Как же мы почистим зубы на ночь?!

– Не сможете, – девушка отступила, голос ее дрогнул, – не сможете почистить. У нас не принято.

Руслан покосился на вазу.

– А это, надо думать, и есть унитаз? Раньше, в Средние века, короли справляли нужду в такие вот вазочки.

– Да, это унитаз, – кивнула служанка.

Даша посмотрела на друга, вертевшего в руках светящийся камень, а когда снова глянула туда, где стояла Саин, никого не увидела. Служанка ушла, они остались одни.

Глава 41 Несостоявшееся пари

Закат потонул в озере, окрасив обычно темную воду яркими красками. Пилатесса стояла на балконе, облокотившись на хрустальные перильца и смотрела, как с поверхности озера исчезают блики. Рядом, свесив ножки с балкона, сидела фея. Она клялась, что спрыгнет, но Пилатессу это совсем не трогало.

– Я спрыгну! – воскликнула Эдлая.

– Прыгай, – скучающе отвечала принцесса, не спуская взора с блестящей водяной глади.

– За что ты со мной так?! – всхлипнула фея.

– Ты предала меня, – холодно напомнила Пилатесса.

– Но было совсем не так! Я… я… ты ведь знаешь меня! Как ты можешь?

– Знаю. – Принцесса в упор взглянула на фею. – Ты самая отъявленная лгунья моего королевства!

Эдлая вздохнула.

– Вовсе и не самая.

– Самая!

Фея театрально прижала ладони к груди.

– А кто тут без греха?!

– Да-да, очень убедительно, но мы это уже проходили!

Эдлая вспорхнула, перелетела на другую сторону и жалобно произнесла:

– Тесси, ты ведь знаешь, как я преклоняюсь перед тобой!

– Нет, Эдлая, ты преклоняешься перед собой, можешь ради исключения хоть сейчас не лгать?!

Фея надула губки и сложила руки на груди:

– Не веришь, значит?!

– Для тебя это новость? – Пилатесса смерила ее насмешливым взглядом. – Верить тебе – себя не уважать, но я даже подумать не могла, что ты зайдешь так далеко!

– Ты меня обидела! Как ты не понимаешь!

– И это мы проходили, не пытайся в своей измене винить меня!

– Тесси, если бы ты только позволила мне участвовать в конкурсе на свой лучший портрет! Ты знала, как я хотела участвовать! Ты все отлично знала и все-таки запретила мне!

– Ты хотела не участвовать, а победить! – Безразличный взгляд принцессы зажегся гневом. – Или думаешь, я забыла, как ты пыталась ради своей победы отравить участниц прошлого конкурса?

– Я…

– Молчи, я не верю ни одному твоему слову!

– А кто говорил, что уважает целеустремленность?

Пилатесса прищурилась:

– Эдлая, глупость тебе не к лицу! Я уже давным-давно поняла, что ты прекрасная актриса, публика была бы от тебя в восторге. Под целеустремленностью я не подразумеваю столь грязные методы, как убийство, особенно если учесть, что это всего лишь конкурс на лучший пейзаж!

– Для тебя «всего лишь конкурс», а для меня это жизнь! Вот скажи, что у меня есть? Нет, ты не отворачивайся, скажи мне, что у меня есть, кроме кисти и холста? Что я могу, кроме как самостоятельно раскрасить красками свою черно-белую жизнь? Неужели это преступление?! Неужели желание быть счастливой нужно растоптать и уничтожить?! – Фея особенно жалобно всхлипнула и спрятала лицо в ладошках.

– Ты меня утомила, – Пилатесса зевнула.

Эдлая хитро посмотрела на нее сквозь растопыренные пальчики:

– Ты ведь все равно меня любишь, правда?

Принцесса неопределенно хмыкнула и резко переменила тему:

– Ну а что мальчик? Расскажи мне о нем.

– Руслан, – задумчиво протянула фея, – хорошенький, не так ли?

Пилатесса отмолчалась.

– Не знаю, что и рассказать… Не глуп, добр, рассудителен. – Эдлая сделала паузу и вскинула тоненькие золотистые брови. – По уши влюблен в свою подружку, я вывернулась наизнанку, а он знай ловит каждый ее взгляд и жест, исключительно тяжелый случай.

– Да что ты?! – Пилатесса с неподдельным интересом посмотрела на нее. – Мне она показалась совсем обычной, ни ума, ни лоску!

– Может и так, но ты его попробуй в этом убеди.

– Ах, дорогуша, – рассмеялась принцесса, – я разбила столько сердец, сколько тебе и не снилось, получить еще одно не составит для меня никакого труда.

– А я другого мнения!

– Само собой, ты хочешь заключить со мной пари и торчать в замке, надоедая мне и чванясь перед всеми своей безнаказанностью. Я знаю тебя как облупленную и сразу могу сказать: ничего у тебя не выйдет!

– Мимо, – хихикнув, подмигнула фея, – снова мимо. – Эдлая пробежалась по перилам и, тряхнув золотой копной волос, спросила: – Ты казнила уже эту задаваку Ногли?

Пилатесса раздраженно прикрыла глаза.