Дорога в никуда

Романтика момента, конечно же, быстро закончилась. Да и не было в происходящем ничего романтичного или, уж тем более, правильного.

Тим отстранился, подтянул штаны, застегнул, не глядя на меня. Я стояла на месте, не двигаясь, со спущенными джинсами и невидящим взглядом смотрела в зеркало, наблюдая, как Тим приводит себя в порядок. Он закончил и посмотрел на меня. Я все также не сдвинулась с места.

Наши взгляды встретились в зеркале. Что говорить? Наши отношения… были такими странными. Да и были ли у нас отношения?

В прошлом, если бы меня спросили, можно ли считать подобное отношениями, я бы сказала — да, конечно. Секс — это уже явно какие-то отношения. Может быть, это что-то несерьезное, недолговечное, но это больше, чем ничего. Но сейчас я не могла так сказать. Потому что чувствовала, что он так не считает. Потому что знала, что он воспринимает наш секс просто как необходимую потребность организма. Без чувств, без лишних подтекстов. И как бы я не пыталась, не могла на него злиться. Он такой, какой есть. И он не пытается притворяться кем-то другим.

— Поезжай домой, — спокойно прозвучал его голос.

Я как будто очнулась, повела плечами, стряхивая морок.

— Сама разберусь, — ровно ответила я, и наконец начала приводить себя в порядок.

Он не уходил, стоял, смотрел, молчал. Это молчание напрягало, но еще меньше я хотела, чтобы он ушел. Все внутри меня содрогалось при мысли о той пустоте, что появится, когда он уйдет.

Я застегнула джинсы, поправила лифчик. Повернулась. Рубашка все еще была расстегнута. Посмотрела ему в глаза с вызовом. Тим сделал шаг и прижал меня к своему телу. Попой я уперлась в раковину, его рука опять оказалась на моем затылке.

— Что ты делаешь? — вглядываясь в мои глаза, спросил Тим.

— В каком смысле? — я облизнула пересохшие губы.

— Чего ты пытаешься добиться?

— В каком смысле? — упрямо повторила я.

— Ты влюбилась в меня? — он склонил голову, с интересом разглядывая меня. Я будто была для него интересным зверьком, которого он сейчас изучал.

— Ты сошел с ума? — удерживая участившееся дыхание, ровно ответила я.

Он не должен знать, не должен понять. Потому что я и сама до конца не знала и не понимала.

— Ты позволяешь мне делать то, что я хочу, — его рука скользнула по моему бедру, по спине. — Ты позволяешь трахать тебя, — рука на затылке сильнее сжалась, больно натягивая волосы. — Позволяешь брать тебя где и когда я хочу. — Он прижался ко мне сильнее, и я почувствовала, что он опять возбужден. — Ты специально оказываешься там, где я и привлекаешь мое внимание. Итак, ты влюбилась в меня?

— Ты сошел с ума? — упрямо повторила я.

Он вдруг отпустил меня и рассмеялся.

— Ты не боишься? Заиграться? — оглядывая меня с интересом, спросил он.

— Все еще не понимаю, о чем ты.

Он хмыкнул и открыл дверь. Уже уходя, оглянулся. Его губы скривились в улыбке.

— До встречи.

И все, что я почувствовала — радость.

До. Встречи.

Значит, мы еще увидимся. Скоро. Тим ушел, а я улыбнулась и почувствовала, как тело отпускает напряжение.

Я безумна. И я влюбилась, это точно.

Глава 13. Время лечит

Дни шли своим чередом. Я работала в цветочной лавке, ходила на занятия по вождению. Без него, без Тима, моя жизнь казалось такой обычной и такой предсказуемой.

О да, я понимала, что влюбленность туманила мой мозг, извращала реальность. Я знала наверняка, что если буду потакать и дальше своему чувству, то потом мне придется собирать свое сердце по частям. Тим меня не пожалеет. Да, о чем говорить, я видела его каждый раз с новой девушкой. Он вроде был бизнесменом, серьезным человеком. По крайне мере, узнав о том, что у него есть бизнес и не один, я именно так о нем начала думать. Но на деле я видела его постоянно или на байке и на гонках, или в клубе в обнимку с новой девушкой.

— Девушка, приехали, — раздался хриплый голос водителя.

Я оглянулась по сторонам, за окном уже было темно. Попрощалась и вышла. Застыла, смотря на дом и не в силах сдвинуться с места.

Сегодня был семейный вечер. Я уже так много раз его пропускала за последние полгода, а если быть точной, то не была на нем ни разу, что сейчас я чувствовала трусливое желание сбежать и не нарушать сформировавшуюся традицию пропускать эти вечера. Сейчас я впервые войду в дом родителей. Впервые после того, как, собрав вещи после их смерти, ушла, нет, убежала, не оборачиваясь.

Глубоко вздохнув, я сделала шаг по направлению к воротам. На кованых черных воротах висел домофон. Нажала на кнопку вызова, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Да?

— Эмма, это я.

— Сэмми? Сэмми! Урааа! — послышался шум, что-то упало, крик сестры где-то в отдалении.

Дверь открылась, впуская меня на территорию дома. Фонари подсвечивали дорожку по бокам.

“Здесь ничего не изменилось”, — с болью подумала я.

У нас был небольшой двухэтажный дом, находившийся в коттеджном поселке в ближнем Подмосковье. Кирпичный с белыми окнами, практически квадратный по пропорциям.