Дорога в никуда. Книга вторая. В конце пути

– Так, значит… – потер затылок подполковник. – Командир корпуса выехал к нам сорок минут назад. Учитывая то, что дорога от Серебрянска до Новой Бухтармы и от нее до нас не заметена, то примерно через полчаса он будет здесь. С ним едут, начальник политотдела корпуса, начальник корпусной службы ракетно-артиллерийского вооружения, ну и наши: командир полка с начальником тыла. Громких призывов произносить не стану, вы и сами все понимаете. Надо показать все лучшее, что есть в ваших подразделениях. Это в ваших интересах. Кому звание получать пора, – подполковник выразительно посмотрел на Харченко, которому со дня на день должны были отправить представление на капитана. – Кому переводиться, – теперь командир в упор смотрел на Колодина: все знали, что того постоянно пилит жена, требуя перевода туда где им предоставят квартиру с теплым туалетом и горячей водой. Впрочем, этого требовали от мужей все женщины на «точке», но Колодина это делала нарочито громко, чтобы соседи слышали. – А мне, сами знаете, ничего уже особенно не надо. До пенсии и так как-нибудь дотяну на любой должности. Ну, а вы, ребята, давайте, старайтесь, дерзайте…

Разогнав всех по рабочим местам, Ратников вышел из казармы, обошел плац, посмотрел как убраны снег, мусор… Конечно, если приглядеться недостатков «накопать» можно, всего не уберешь. Особенно раздражали желтые пятна на искрящемся белизной под солнечными лучами снегу: многие солдаты, особенно по ночам не добегали до туалета. Проверяющие с особым удовольствием «тыкали носом» командиров дивизионов именно в эти «подснежники», обвиняли в неспособности требовать, поддерживать порядок, приплетая сюда же, как ни странно, и боеготовность. Дескать, если позиция зассана, значит ракеты уже точно не полетят. Не только Ратников, но и чины повыше, конечно понимали, что способ бороться с этим массовым «бедствием» в частях, где нет элементарных удобств один – построить отапливаемый туалет при казарме. Но разве такое возможно на «точке»?

Подполковник вернулся в казарму, отдал команду дежурному, лично с дневальным пройти и засыпать снегом всю «желтизну», хотя бы вблизи казармы.

9

Кавалькада из двух УАЗ – 451 начала сигналить метров за сто до ворот. Так когда-то лихачи, везущие знатных бар, издалека предупреждали простой люд – поберегись! Влетев, в заранее отворенные ворота, головной УАЗ тормознул возле казармы. Из машины вышел, на первый взгляд совсем молодой человек, стройный, выше среднего роста. Полковничьи погоны и папаха казались на нем неестественными, взятыми, например, у отца или деда, поносить, покрасоваться, похвастать перед ровесниками. Одернув шинель, Ратников четко строевым шагом подошел:

– Дивизион!! Смиррнооо!! Товарищ полковник, дивизион боеготов тремя каналами, личный состав занимается согласно распорядка дня! Командир дивизиона подполковник Ратников!

– Вольно… Здравствуйте Федор Петрович. Много о вас слышал, вот приехал посмотреть ваше хозяйство.

Командир корпуса полковник Агеев был несколько смущен. Он не ожидал, что командир дивизиона окажется столь пожилым. Стало как-то неудобно делать замечания за завалившееся караульное помещение и облупившуюся краску на въездных воротах. Сам, да еще на ходу из машины он бы, конечно, ничего не заметил, но начальник корпусного политотдела полковник Стрепетов, имеющий острый глаз даже на мелкие недостатки, обратил его внимание, когда подъезжали. Стрепетов, высокий, грузный, сорока семи лет, тяжело вылез из машины вслед за Агеевым, едва Ратников окончил доклад. Гримаса на его мясистом лице свидетельствовала о тяжело перенесенной 60-ти километровой в основном горной дороге.

– Здравствуй Ратников, как дела? – поздоровался Стрепетов.

– Здравия желаю, товарищ полковник, все нормально, – козырнул в ответ и пожал протянутую руку Ратников.

– Посмотрим, что означает твое нормально, – начальник политотдела хмуро огляделся – он слыл грозой корпуса.

Командир полка Нефедов, такой же полный, но значительно ниже Стрепетова, имевший сходство с колобком, лет чуть за сорок, казался каким-то пришибленным. Видимо, пока ехали, у него с командованием корпуса произошел малоприятный разговор. Тем временем из второй машины вышел начальник службы вооружения корпуса подполковник Кулагин, сорокалетний среднего роста и комплекции поблескивающий позолоченной оправой очков. Скорее всего, Агеев и Стрепетов взяли его с собой в поездку для проверки состояния техники, в которой оба полковника не смыслили. Агеев вообще был летчик, но даже в своей летной техники не очень-то разбирался. Впрочем, бывают же отличные водители-шофера, не имеющие понятия об устройстве двигателя внутреннего сгорания. То же самое и с Агеевым, тем более далек он был от ЗРВ-шной радиоелектроники, как и просидевший всю свою службу на партполитработе Стрепетов.

Вслед за Кулагиным осторожно, будто боясь упасть, вышел полковой начальник тыла майор Боярчук, 35-ти летний невысокий крепыш.

– Так, чем там у тебя личный состав занимается? – привычно взял инициативу в свои руки Стрепетов.