Дорога в один конец

Завтра был первый экзамен – математика. После завтрака была самоподготовка, и народ разбрелся по территории с учебниками. Вадим попробовал было что-нибудь повторить, но не лезла в голову наука, да и не боялся – знал, на «четверку» точно вытянет. Игорь в одиночестве скучал в холодке, пуская лениво сигаретный дым. Вадим плюхнулся рядом:

– Что, все знаешь? Готов тянуть билет?

– Не наелся – не налижешься. Сдадим, не дрейфь, – Игорь щелкнул окурок пальцем и провел взглядом его полет.

– Да я, Игорь, не то чтобы боюсь, сомневаюсь, что ли. Какое-то все неожиданное, не такое, как представлял. Ну, вот, хотя бы, Леха этот, – Вадим запнулся. – Он, оказывается, и не собирается поступать. Говорит, чистые листы сдам. И этот – из стройбата. Сюда на курорт, говорит, с БАМа попал. Такое нарассказывал о службе! Верить, не верить. Куда лезете, ухмыляется. Там летех этих – после училищ, за людей не считают, не то, что за командиров, говорит.

– Так то в стройбате. – Игорь потянулся за новой сигаретой.

– Думаешь, в остальной армии не так?

– Смотря куда попадешь, – философски заметил Игорь. – Но везде первый год ты «салага», а второй – «дед». И это изменить не дано никому.

– Почему ты так уверен? – досада сквозила в голосе Вадима.

– Дядя у меня военный, рассказывал. Говорит, если дрейфишь, иди в институт с военной кафедрой.

– Ну, а здесь, в училище, есть это «дедовство», как думаешь?

– Посмотрим. – Игорь выплюнул сигарету и поднялся. Была слышна команда строиться на обед.

Глава 6

«Фирмового» и ефрейтора в строю не было. Их пайку, кроме жидкого первого, Леха слопал уже через силу. Его круглое лицо с картофелиной носа расплылось в блаженной ухмылке:

– А вам, салаги, – как медному котелку. Вешайтесь!

Перед ужином появилась пропавшая парочка. Причем ефрейтор на ужин не пошел, завалившись спать, а Леха с «фирмовым» возбужденно шушукались панибратски.

На вечернюю прогулку не пошли. Помялись возле палатки, да и попадали на койки. «Командирам» было пофиг, а «новобранцам» надоела эта игра в армию. Вадим лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к мучившему его непонятному раздражению. Где то, – наверное, в казарме обслуги, звучал магнитофон, и Вадим уловил голос кумира своей юности:

В церкви смрад и полумрак, дьяки курят ладан!
Нет, ребята, все не так! Все не так ребята!
И не церковь, ни кабак – ничего не свято!
Нет, ребята, все не так! Все не так ребята!
Вдоль дороги лес густой с Бабами Ягами,
А в конце дороги той плаха с топорами…

Хотелось домой, в круг своей компании. Вечерняя лавочка, упругие линии струн под пальцами и убегающие в пелену сумерек зеленые глаза. И чтобы после августа – в школу. И школьный Новый Год! И пальцы взрослой девочки, вздрагивающие от нежных уколов его токов.

Задремал.

– Да тише ты! – и сдавленный смех. – Эй, у выхода! Ану глянь – шухера нет?

В «командирском» углу возились, поскрипывая койками. Ровный огонек зажигалки «фирмового» вдруг высветил причину шума: Леха старался плеснуть в бритвенный пластмассовый стаканчик из бутылки. «Солнцедар», – определил Вадим популярное пойло ханыг, валящее с ног сразу. «Так вот где пропадали ефрейтор с «фирмовым», – догадался он.

– Я сказал – проверить на шухер, что не ясно?! – уже громче просипел Леха. – Эй, салага, – кому говорю?!

Молчун возле выхода поднялся с койки и, слегка откинув полог, высунул голову в дырку: «Нету там никого».

– Леха, ты, все-таки, потише. – Ефрейтор передал стаканчик «фирмовому» и занюхал яблоком. – Не хочется вылететь с этого курорта опять на севера. У нас в батальоне десятка два было намылились смотаться на отдых в училища, а отпустили троих. Вот это конкурс я прошел, прикинь!

«Фирмовый» все время угодливо похихикивал, его явно давило бражной тошнотой, но крепился.

– А мне и в Германии курорт. – Леха протянул руку, заваливаясь на койку, и «фирмовый» с готовностью выстрелил сигарету с пачки, щелкнул зажигалкой и поднес красивый огонек. Нос-бараболина выгулькнул на секунду с темноты и исчез, как жуткое привидение.

– Осталось восемь месяцев самой лафы. Вернусь, соберу марки с салаг – к ста дням до приказа надо уже быть в прикиде. Знаешь, какие шмотки я могу купить у нас в Магдебурге. Не то, что в этой совдэпии. Эх, Магда, Магда, Магдебург – это вам не Петербург! – прогугнявил Леха голосом подзаборного шансонье. – До Западной Германии полета километров – час ходу на моей «шестьдесятчетверке». А надо будет, за двое суток до моря дойдем! – Вдруг пробудился в нем ген «освободителя-завоевателя».

В углу забулькало опять.

– А вас там часто пускают в увольнения? – Неожиданно Вадим услышал рядом голос Игоря.

– А нахрен мне эти увольнения с пастухом. Мы – в самовол, через забор. Гаштет, девочки-немочки. Воля! А ты – увольнение.

– И так все два года? – В вопросе Вадима Леха почувствовал провокацию.