Дорога в прошедшем времени

Сегодня народы республик осознали преимущества свободного суверенного развития перед прессом централизма, перед диктатом идеологической монополии. Но не все еще успели осознать преимущества экономической свободы производителя в политическом сообществе перед изоляционизмом. Еще не все успели осознать опасность национал-сепаратизма в уникальных исторических условиях нашей многонациональной страны. Совершенно очевидно, что процесс осознания идет. Важно, чтобы он не затянулся. Республикам придется добровольно взаимно поступиться частью суверенитета во имя общего блага и от «демократии вседозволенности» опять встать на путь строительства правового государства, где место спецслужб, безусловно, необходимо, но должно быть определено законом.

Сегодня в этом направлении может быть сделан первый исторический шаг.

Прошу вас, уважаемые депутаты, узаконить упразднение КГБ СССР и начало жизни новых спецслужб.

Не могу сказать, что обсуждение было легким. Пришлось отвечать на вопросы. Разведка и погранвойска почти не вызывали сомнений. Но не всем было ясно, зачем нужна МСБ. «Обойдемся в республиках и без нее». На этот вопрос я ответил очень просто: «В той же мере, в какой вам нужен конфедеративный или какой-то иной, но Союз, в той мере, в какой нужны республикам вы – Верховный Совет Союза, в такой же мере нужна Межреспубликанская служба безопасности…»

А. Котенков от имени комитета также призвал депутатов утвердить закон. Однако сделать этого так и не удалось. На заседании, как это часто бывало в Верховном Совете в те дни, не оказалось кворума.

Кворум собрался только 3 декабря.

Заседание Совета Республик прошло без помпы и вызвало вялый интерес у журналистов. Между тем этот день можно считать в каком-то смысле историческим. В 13 часов 13 минут с принятием закона «О реорганизации органов госбезопасности» КГБ СССР официально прекратил свое существование.

Как я надеялся, чтобы никогда не возродиться вновь в прежнем виде.

Децентрализация органов безопасности в наименьшей степени зависела от моей воли или воли любой другой организации и политика. Даже если бы я очень хотел помешать децентрализации, я не смог бы этого сделать. Ослабление централистского начала и усиление суверенитета республик шло во многом объективно.

Страна находилась на перекрестке двух исторически неизбежных процессов. С одной стороны, неизбежным был распад имперского сверхцентрализованного, основанного на насилии Союза. С этой точки зрения стремление республик к самостоятельности и независимости было прогрессивным.

Но, с другой стороны, столь же исторически неизбежен мировой интеграционный процесс. От него не спрятаться. Его не остановишь. С этой позиции сепаратизм и все с ним связанное – исторически обречено.

Оказалось очень сложно плавно перейти от одного процесса к другому.

В подходе к проблемам взаимоотношений между центром и республиками и децентрализации спецслужб я исходил, как теперь оказалось – ошибочно, из того, что Союз в той или иной форме, пусть самой слабой, будет сохранен. Основания для подобного осторожного оптимизма давали события послепутчевых дней, особенно решения Съезда народных депутатов СССР, который собрался на внеочередную сессию в начале сентября и где прозвучало Совместное заявление президента СССР и лидеров республик.

Было ясно, что процессы в сфере национально-государственного устройства страны первичны по отношению реформирования КГБ.

Такая постановка вопроса и видение проблемы, не вызывавшие, кстати, возражений ни у одного из представителей республик, лежали в основе подхода к децентрализации органов безопасности.

На совещании 5 сентября я предложил схему, которая в целом встретила понимание республик. Задолго до ликвидации СССР и КГБ СССР.