Дорога в рай

– В «газеле» пакет с едой остался, – неожиданно вспомнил Ивернев.

– Сейчас организуем, – пробасил собровец и вышел в коридор, направившись во двор. Автомат при этом он перевесил на живот. Странно, даже не прячется. Как будто знает что-то.

– Слушай мужик, у нас вообще такие правила. Если новичка увидишь первым – должен его окрестить. Ну имя ему дать новое. Старое использовать нельзя. Это плохая примета, да и к таким людям смерть липнет. Дети ещё ладно – дойдёте до стаба и там получат новые имена. Мне не с руки за один день кучу крестников делать. А вот тебя было бы неплохо переименовать.

– Называй как хочешь, лишь бы не по-уродски, – махнул рукой Максим, с трудом поднимаясь и садясь на стул так, чтобы со двора его не было видно в окно – мало ли. Тут отовсюду сегодня прилетает. Нечего маячить в прицеле какого-нибудь мура, который возьмет да и срежет тебя очередью из кустов.

– Вот видишь – тут у нас товарищ сказал, что никак кроме своего имени называться не хочет. Поэтому пришлось называть его Спец.

На этих словах Ивернев даже усмехнулся – про себя он тоже так же коротко успел назвать офицера. А чернявый, между тем, повествовал дальше?

– Ну, типа спецназовец. И он не против. Только иногда кривится. Типа сильно борзо. Ну а тебя даже не знаю – как назвать. Вон у тебя довесок в четыре малолетних рта. Хоть и не твои, но прям как многодетный отец. Папаша – не звучит. Батя – претенциозно. Попадешь на стаб, где глава – Батя, и сразу возникнут у местных вопросы. Ты вон вроде и бородой даже не обладаешь. Но погоняло натурально было бы логичное, ты ведь с ними вон – в одной лодке и вроде бы успели нехило хватить лиха… Хм… Лодке… Жаль они у тебя не в карнавальных костюмах, хах, – хохотнул чернявый.

– Это зачем? – насторожился Максим.

– Да не бойся ты. Хотя у нас тут извращенцев хватает конечно – не у каждого психика выдерживает в таком месте жить. Я просто сказку вспомнил про деда Мазая, который зверят выручал. А что, вполне себе крутая кликуха. Отныне буду звать тебя Мазаем. За то, что мелких не бросил и спас. И ты так другим теперь представляйся.

– Ага, – неопределённо кивнул Ивернев.

– Вижу, не понимаешь ничего. Ну как знаешь… Но учти – спросят погоняло – говори Мазай. Законы Улья не нарушай и не трожь. Тут лучше быть трижды суеверным, чем мёртвым. Тем более, тебе не только о себе париться надо. А спросят – кто крёстный? Говори – Чико. Это, стало быть, я. Приятно познакомиться, – ухмыльнулся снова чернявый.

– А чего Чико? – не удержался Максим.

– Крёстный был с юморком. Сказал, мол, такая у него ассоциация с моим внешним видом. Был такой герой телевизионный, с Кубы что ли.

– Ты кубинец?

– Я тебя умоляю, Куба на западе, а я с Востока. Страну называть не буду. Тебе не надо. Вообще из прошлой жизни тебе нужно только одно – профессия. Ну и кем служил. Учитывая, как ты тут воевал – скорее всего ты пойдешь по сталкерской теме как минимум. Будешь как я – лазить везде и собирать ценный хабар. А может и в стронги подашься на почве лютой ненависти к мурам и первых впечатлений от сегодняшнего общения с ними. Но это всё потом. Я так понимаю, с оружием ты хорошо?

– Не жаловался. Не снайпер конечно, но нормально, – ответил Ивернев и тут же осклабился от боли в спине.

– Что это тебя так ломает? – осведомился Чико.

– У меня спина порезана вообще-то, в «газеле» были бинты и прочее, – процедил Максим.

– То ерунда. Царапина. Затянется, если нектар будешь пить часто. Но перевязка да – не помешает. Порез стянуть – сам начнёт заживать быстрее. Вот увидишь.

– Что за нектар?

– Это так многие живчик по-другому называют. Тут у нас его по-разному кличут. От всех болезней средство. Регенерацию разгоняет как бешеную собаку. Потом расскажу. Нам отсюда убираться надо – много крови. Мы тут по бартеру работаем, понимаешь. Этот товарищ мне обещал показать, где находится много дорогих и приличных стволов. И патронов. У нас это самый смак для заработков. А я ему дорогу к нормальным людям. У тебя есть какая-никакая информация по этому поводу? – пытливо поинтересовался чернявый.

В этот момент в кухне снова появился Спец с их доморощенным пакетом и, поставив его на щербатую плиту, начал выдавать детям холодную выпечку, которая была внутри. Те с опаской молча брали предложенное и отходили в сторону, садились около стенки, которая была за спиной Максима.

Ивернев понял, что тут не до выбора. Ему так же надо попасть к этим самым нормальным людям. Вокруг творится чёрти что, и детей посреди вражеской территории, по которой шастают зомби – оставлять нельзя. Более того, оба мужика вроде бы внушают доверие. Хотя, признаться, не смотря на то, что собровец не выказывал никаких признаков участия к самому Максиму, ему то Ивернев доверял больше. Как-никак офицер, шанс, что не бросит детей – имеется. По глазам видно – не из паскуд. Да и после того, как увидел четверку детдомовцев – на Ивернева перестал волком смотреть. А Чико ещё тот ушлый тип.