Дорога в Средьземелье

Но что такое совпадение? (Этот вопрос традиционно задают в Оксфорде на экзамене по философии.) В тексте «Нарн» заметна сильная тенденция давать объяснения всему, что происходит. Тьюринов друг детства, Садор Лобадал, охромел тоже «по злой случайности, или просто неловко выпустив из рук топор». Казалось бы, какая разница? Но если бы дело было только в том, что Садор неосторожно орудовал топором, то можно было бы сказать, что он виноват сам, как и считает мать Тьюрина, Морвен: «Он покалечил себя по собственной неловкости. Он вообще всегда все делает слишком медленно, поскольку тратит слишком много времени на никому не нужные безделицы». Отец Тьюрина заступается и говорит, что намерения Садора были благими: «Честная рука и верное сердце тоже могут допустить промах». Таким образом, одна считает, что судьба — это характер, другой утверждает, что есть в мире место и для простых случайностей* Рассказчик от мнений воздерживается. Из Дор–ломина Тьюрину удается уйти «по мм судьбы и благодаря собственному мужеству». Тьюрин и Хунтор переправляются через Теиглин «благомря своим умению и стойкости, а возможно, потому, что так угодно было судьбе». Тьюрин не умирает от болезни, убившей его сестру–двойняшку, «потому, что судьба готовила ему иное, и сила жизни была в нем слишком велика*. «Судьбой», похоже, можно объяснить все, что угодно, однако само это слово может ничего не обозначать — просто люди прибегают к нему, когда не могут подыскать ничего поточнее.

Есть и третья возможность. Если Моргот действительно «властелин судеб Арды», как он себя называет, он вполне мог направить топор Садора, он и правда наслал заразу, которая унесла Лалаит, он мог приложить руку к несчастью с Саэросом Конечно, Саэроса сам несет ответственность за свое поведение — им руководила гордость, ревность и досада на Берена, а следовательно, и на весь его род. Однако, когда он произносит слова, спровоцировавшие выходку Тьюрина, Маблунг говорит ему: «Мне кажется, сегодня вечером до нас дотянулась некая тень с севера и коснулась нас своим перстом Поберегись, Саэрос, сын Итильбора, — как бы тебе, в гордыне своей, не сотворить воли Моргота». «Тень» — это отнюдь не другое имя для ревности: Саврос случайно затронул в Тьюрине самое больное место — чувство вины за то, что он оставил мать и сестру. «Если мужчины Хитлума столь дики и отчаянны, то каковы же их женщины? Должно быть, они носятся по лесам, как оленихи, одетые только в собственные волосы?» А ведь когда–то Садор объяснял Тьюрину, что быть изгоем — это когда тебя травят собаками.

А Морвен и Ниенор, возможно, постигла именно такая судьба! Однажды у Гаурвэйтов Тьюрин увидел женщину в рванье, которую травили собаками, и мгновенно пришел в ярость. И при атом незадолго до конца Ниенор действительно принимает образ беглянки и в беспамятстве мчится по лесу нагая, «словно зверь, затравленный до разрыва сердца», — возможно, именно это превращает в любовь ту жалость, которую испытывает к ней Тьюрин поначалу. Можно сказать, что этот образ, этот страх преследуют Тьюрина на протяжении всей повести. Поистине, то, что Саэрос бессознательно набрел именно на него, — вряд ли простая случайность. Эти слова вложил в его уста Моргот, это — «судьбоносные слова».