Дорога в Средьземелье

Поскольку «Сильмариллион», с его хорошо развитой номенклатурой, в то время уже существовал, неправильно было бы сказать, что в 30–е годы Толкин просто еще не так сильно увлекался именами. Похоже, он просто не знал, следует ли ему обильно вводить их в прозу, особенно в тех случаях, когда это были имена английские. Тем не менее проблема имен обратила на себя его внимание. Как только «Хоббит» был напечатан, Толкин сконцентрировался на ней с неожиданной энергией, как видно из повести «Фермер Джайлс из Хэма», опубликованной только в 1949 году, но сочиненной, по всей видимости, в период с 1935 по 1938 год, то есть примерно в то же самое время, когда уточнялся окончательный вариант «Хоббита» (ХК, с. 165–166). Это проливает дополнительный свет на развитие толкиновского художественного творчества и освещает его с неожиданных и интересных сторон. Прежде всего, «Фермер Джайлс из Хэма» — единственная повесть Толкина, действие которой разыгрывается не где–нибудь, а — со всей определенностью — именно в Англии, и, несмотря на то, что сама история относится к тому же разряду, что и стишки «Матушки Гусыни» [189] (160), все события здесь локализованы с исчерпывающей точностью. В повести есть также мимолетные отсылки к Старому Королю Колю и королю Лиру, на котором лежит вина за «переделы», которые произошли при «Локрине, Камбре и Альбанаке» [190]. Эта фраза показывает, что воображаемый «редактор» руководствуется не чем иным, как «Книгой Брута», вымышленной историей Британии, в Средние века (и позже) принимавшейся за чистую монету. «Редактор» называет автора «Сэра Гавэйна и Зеленого Рыцаря» «историком артуровского времени», парафразируя его строку: Where… oft bothe blysse and blunder / Ful skete hatz skyfted synne(«Годы проходили в частой смене войны и мира, радостей и плача») (161). География повести выписана самым тщательным образом. Хэм — это теперешний Тэм, город в Бэкингэмшире, в двенадцати милях от Оксфорда. Уормингхолл (162)находится в четырех милях от Тэма, а Оукли, деревенька, где дракон сожрал священника, — в пяти. Столица Срединного Королевства, которая лежит «примерно в двадцати лигах от Хэма», — это, по–видимому, Тэмуорт, историческая столица королей Мерсии, от которой до Тэма шестьдесят восемь миль по прямой (заметим кстати, что в лиге три мили). Фартингоу в Нортхэмптоншире, местечко, «где одно время держали аванпост, на случай нападения Срединного Королевства», находится на линии, которая соединяет эти два места, примерно в трети пути от Тэма — в доказательство того, что Малое Королевство не питало никаких территориальных притязаний. До Уэльса, обиталища великанов, и драконьих гор (Пеннинских) по этой провинциальной шкале, конечно, очень далеко, и это вполне вписывается в общую картину. А когда фермер Джайлс отказывается слушать про людей, которые живут «к северу, за холмами, и еще дальше, за каменными столбами», он имеет в виду, по всей видимости, Варвикшир, граничащий с Оксфордширом как раз по Роллрайтским камням [191].

В любом случае, критика воображаемого «редактора» «Фермера Джайлса» в адрес воображаемого «автора» за то, что последний «слаб в географии», в высшей степени несправедлива: этот «автор», как и сам Толкин, «жил в пределах Малого Королевства» и знал, о чем пишет. Но зачем вдруг понадобилась такая исключительная точность? Очевидно, Толкин хотел воссоздать вневременную, идеализированную Англию (или, лучше сказать, Британию), в которой места и люди оставались бы неизменными и не зависели от политики текущего момента. История «Фермера Джайлса из Хэма» представляет собой поэтому триумф национального над заграничным (поскольку при дворе Джайлса «в моду вошел простонародный язык, и больше не нужно было произносить речи на книжной латыни»), но одновременно и победу истинных ценностей над преходящими поветриями, а также торжество героических поэм и народных песен над помпезной и суетливой рационалистической ученостью. Во всем этом «Фермер Джайлс» продолжает линию, начатую еще в стихотворениях вроде «Человечка с Луны» и тех, что вошли в «Хоббита». Та же самая линия сквозит в толкиновском неприятии ОСА с его вызывающе «цивилизованным» определением понятия blunderbuss (163) [192]. Однако при этом повесть можно рассматривать и в ряду других вещей, написанных в тот же период. Во всех этих произведениях отражается произошедший в авторе внутренний сдвиг от академизма к творчеству. «Лист кисти Ниггля» — аллегория. Аллегоричен ли «Фермер Джайлс из Хэма»?