Дорога в страну четырёх рек

День начался с неприятного звонка. Звонили из банка, того самого, в котором год назад Димка взял кредит, а Жанна расписалась как его поручитель. Равнодушный голос молодой девушки сообщил, что Шаров Дмитрий Евгеньевич не произвел ни одной выплаты по кредиту и теперь кредитный долг, согласно договору, переходит к поручителю.

ЖанНа была в шоке. Она ходила по квартире взад и вперед, пытаясь осмыслить то, что услышала. На возражение Жанны, что у нее нечем платить, банковская служащая все тем же невозмутимым тоном ответила, что у поручителя имеется в собственности недвижимость в виде квартиры, поэтому поручитель в состоянии в ближайшее время погасить кредит со всеми процентами.

— Господи, ну за что?! — восклицала Жанна, кусая пальцы. — Как он мог так поступить? Он опять меня предал, кинул. Подлец. Как я могла тогда так повестись? Мать его стало жалко. А может, у него что-то случилось, что он не смог выплатить кредит? — На нее нахлынула волна жалости к неудачнику Димке, который ни работу, ни личную жизнь устроить не способен. Жанна бросилась лихорадочно искать телефоны Шарова.

С того дня, как она подписала поручительство, они с Димоном не виделись и не созванивались. Жанна давно уже не переживала по поводу отсутствия контактов с ним, это общение ей уже было не нужно. По своей наивности она быстро забыла, что подписывала в банке бумаги. Димка тогда напел ей, что это, мол, ни к чему не обязывает, пустые банковские формальности. Дескать, за все отвечает тот, кто берет деньги. А дальше шли прибаутки про больную маму, про операцию, про мамино скорое выздоровление и, конечно, про приятеля Мишку, который взял Димона в икорно-рыбный бизнес. После банка они посидели в кафе — скорее так, для приличия, чтобы не разбегаться сразу. Димка продолжал заливать о том, как он теперь заживет, что икорный бизнес беспроигрышный вариант, что он, как только бабла настрижет, отблагодарит и ее, Жанну.

— Я тебе ремонт в квартире сделаю классный, обстановочку замутим, вот увидишь. Потом махнем куда-нибудь, хоть на Канары, а можно на Гоа. Египет дерьмо, в Египет я тебя не повезу. Жанка, прикинь, мир посмотрим, яхту кайфовую снимем, будем на ней кататься, — без устали тарахтел Димка, потягивая пиво из полулитровой кружки.

Жанне он тогда заказал суши-роллы, которые она никогда в жизни не пробовала. Она молча ела диковинную еду, улыбалась и не слишком внимательно слушала бывшего возлюбленного. Жанна и верила, и не верила ему, единственное, чего она никак не могла предположить, — что он ее вот так подло обманет.

«А может, у него что-то случилось? — пыталась ухватиться за соломинку Жанна, которая все еще надеялась на Димкину порядочность. Она лихорадочно листала записную книжку, куда записала его телефоны. — Надо ему позвонить и все выяснить. Это недоразумение какое-то, не может быть, чтобы меня заставили продать собственную квартиру из-за какого-то чужого кредита».

Тогда они вышли из кафе и спокойно расстались. Димка обещал звонить, сообщать о здоровье мамы и успехах на рыбном поприще. Он не стал провожать Жанну до дома — чмокнул ее в щеку и помчался в сторону метро.

— Жануська, пока! До скорого! — крикнул он ей уже через дорогу.

Жанна быстро забыла ту встречу. Димон ей не звонил, она ему тоже, это был ее принцип. К тому же Жанне было ни до кого, она уже начала жить своей странной ночной жизнью.

Оба его телефона были заблокированы.

— Я так и знала, — произнесла Жанна в отчаянии, отшвырнув трубку. — Этот козел опять меня кинул.

Потом она порылась в записной книжке еще и нашла старый домашний номер Шарова. На него она не звонила уже больше десяти лет, с тех пор, как они расстались. Жанна набрала номер. Трубку сняли на удивление быстро.

— Алло, — ответил пожилой женский голос.

Через пять минут Жанну охватило еще большее отчаяние. Оказалось, что мама Димона практически здорова, ей не нужна была никакая операция, а ее ненаглядный сынок дома не появляется. Мама, так же как Жанна до недавнего времени, свято верила, что сын уехал на заработки на далекую Камчатку делать тот самый икорно-рыбный бизнес.

Жанна нажала кнопку отбоя и обхватила руками голову. Она все еще не могла поверить, что Димка конченый подлец, пытаясь утешить себя мыслью, что кредит он действительно собирался выплачивать сам. Просто в силу каких-то обстоятельств не смог это сделать…

«Может, у него что-то случилось, — думала Жанна, — ведь его самого могли кинуть, он такой доверчивый».

— Да, но мне теперь расплачиваться за чужие глупости! — вспомнила она свое главное горе. — Жила себе горя не знала, а теперь нате, платите по счетам, продавайте хату, ступайте на улицу.

Жанна заплакала как ребенок — заплакала не от того даже, что ее так легко и просто обманули, а от того, что она одинока настолько, что ее любой может обвести вокруг пальца. И все только потому, что на этом свете у нее нет ни одной родной души. До сих пор Жанна верила хоть в какую-то общечеловеческую справедливость — и вот получила очередную пощечину от жизни. Просто потому, что была добра и доверчива.