Дорога в Тридесятое царство

Он обладает способностью совершить подвиг – приходит в ярость от того, что царские посланники отвлекают его от пахотных работ, и рвет одновременно двенадцать коровьих шкур. Число 12 здесь не случайно: это образ высшего порядка и блага, а также полноты. С помощью этого числа структурируются пространство и время (двенадцать месяцев в году, двенадцать часов на циферблате, двенадцать языческих богов предзнаменуют пришествие Вседержителя). Оно сопряжено с символикой колеса и круга – то есть является символом Самости, проникновения духа в материю¹⁹. Кроме того, это число тесно связано и с архетипом Героя; Геракл совершил ровно двенадцать подвигов. Шкура же, как и одежда, символизирует Персону – это то, что покрывает истинную суть. Более того, Никита рвет именно коровьи шкуры, а как мы помним из анализа сказки про Крошечку-Хаврошечку, корова – Материнский символ.

То есть сим действием он демонстрирует, что способен сорвать покровы маскирующих оболочек, те шкуры, в которые приходится рядиться, дабы спрятать беззащитную душу от вездесущего материнского ока. Можно было бы расценить это действие как первую ступень индивидуации – волевое отделение повзрослевшего Эго от Материнского комплекса. Но не тут-то было! Демонстрируя свой потенциал, Никита Кожемяка попросту находится в аффекте: он всего лишь зол оттого, что его оторвали от пахоты – от служения Матушке Земле.

На внешнем персональном уровне это могло бы выглядеть так, как если бы повзрослевшие сын или дочь, доведенные материнским контролем до белого каления, хлопнули в бешенстве дверью, а через недельку-другую вернулись в отчий дом – из жалости ли к престарелой родительнице, из страха ли ответственности или одиночества, неважно. То же самое, если бы некто, будучи охваченным яростью, высказал начальству все наболевшее, написал бы «по собственному желанию», а через пару дней приносил извинения и просился обратно на работу.

Можно привести сколь угодно подобных примеров, суть одна – ярость является лишь показателем того, что силы перерубить пуповину имеются, однако необходимость этого действия еще не дошла в полной мере до Сознания. Кожемяка обладает способностью, но не обладает желанием – волей, волеизъявлением – совершить подвиг. Сначала он отказывается вызволить Царевну-Аниму из Змеиного полона. Никита отвергает все царские посулы, ссылаясь на то, что ему-де некогда – нужно землю пахать (о культе Матушки Земли Русской более подробно речь пойдет ниже). Соглашается Никита пойти на подвиг лишь из жалости к детишкам, которых осиротил Змей (жалость всегда исходит из бессознательного чувства вины, а это мотив, продиктованный также Материнским комплексом).

Далее Герой освобождает Царевну-Аниму, однако отказывается взять ее в жены и стать царем, не берет и казны. То есть Анима признается как нечто существующее, но ее интеграции в Сознание не происходит. Царевна остается незамужней девицей, которая не приносит потомства, – чувства так и не приобретают возможность обогатить внутренний мир и жизнь в целом. Сознание готово принять новую установку, энергия высвобождена, однако далее воли не хватает – идет регресс. Никита возвращается мять кожи и пахать землю. Иными словами – возвращается к Матери.

Герой побеждает Змея, но и тот умудряется его разжалобить. Никита не убивает его, а запрягает в плуг, чтобы «разделить с ним Землю поровну». Такое разграничение снова являет собой регресс – отказ от целостности: Змеиная половина – владения ужасного аспекта Великой Матери, половина же Никиты, Русь-Матушка, – это Мать Всеблагая. Кончается сказка тем, что Змей предлагает разделить и море, да там и тонет. На первый взгляд, это победа Героя, однако Змей всего лишь возвращается в пучины глубинного бессознательного. Океан, колыбель всего живого, является первейшим дохтоническим символом Матери. Утонуть в море или в океане на внутрипсихическом уровне означает погрузиться в досознательный период, в околоплодные воды материнской утробы.

В результате в конце сказки не меняется ничего! Констелляция героев та же, что и в начале: незамужняя Царевна живет при папеньке (феминное, чувственное так и не имеет возможности развития), Змей лишь глубже погрузился в бессознательное, Никита снова трудится во благо Материнского комплекса. Таким образом, Герой просто убеждается в наличии силушки молодецкой. И все! Трансформации не происходит. Так в чем же дело?! Зачем тогда вообще было воевать со Змеем?!!