Дорога в тысячу ли, или Сто путей к счастью. Часть 2

– Да, конечно! У нас!.. Ох, надо ведь сообщить родителям! – спохватился он.

– Хорошо, ты потом позвони им! Пусть порадуются, – сказала Мэ Ри, имея в виду, прежде всего, своих родителей.

Но Юн Шик рассудил иначе.

– Я потом позвоню твоим. А еще съезжу к моим родителям…

На лице Мэ Ри отразились ее сомнения:

– Юн Шик… Твоя мама…

– Милая, она тоже справе знать, что стала бабушкой… И, думаю, отец в любом случае будет рад! Ты же знаешь – он уже считает тебя частью своей семьи. А теперь у него и внук появился. Дед будет рад Ши Вону! – повторил он и снова посмотрел на малыша.

Имя ребенку они выбрали заранее, еще до родов. Точнее, два имени – для девочки и для мальчика. Мэ Ри не захотела проходить УЗИ, чтобы узнать пол ребенка.

– Так даже интереснее, – сказала она. И добавила. – Мы ведь все равно любим этого малыша, вне зависимости от того, какого он пола.

– Конечно, родная, – ответил тогда ее муж.

Сейчас же он еще немного побыл вместе с молодой матерью и ребенком и, поцеловав их поочередно, поехал в дом своих родителей. По дороге позвонил пусанским бабушке с дедушкой и сообщим им радостную новость. Мама Наташа, кажется, даже прослезилась от радости. А Ту Мин взял с зятя обещание, что как только малыш немного подрастет, они всем семейством приедут на остров Кадокто.

В доме родителей его встретили приветливо.

Мать принялась хлопотать, отдавая поварихе указания по поводу ужина, а Юн Шик поспешил поздравить новоиспеченных деда и бабушку с рождением внука.

Господин Сон Ги захлопал в ладоши и радостно воскликнул:

– Вот это замечательная новость! Внук, говоришь? Молодец, сын! Достойное продолжение нашего рода!

А мама поджала губы и промолчала. Юн Шик заметил эту ее реакцию и нахмурил темные брови. Но и от внимания отца она не укрылась, потому что он многозначительно посмотрел на супругу и весомо произнес:

– Дорогая, хватит уже делать вид, что нашей невестки не существует! Как бы ты ни противилась, женитьба Юн Шика на ней – давно свершившийся факт. И вот теперь у нас с тобой появился внук. Это же замечательно! Расслабься и улыбнись! Не видишь, что ты расстраиваешь нашего сына?!

– Спасибо, папа, – благодарно выдохнул молодой человек, а старший мужчина спросил:

– Как она себя чувствует? Твоя Мэ Ри?

– О, слава богу! С ней все нормально! Только немного устала! Сынок родился крупным!

– А младенец как?

– Он такой красивый, папа! И Мэ Ри сказала, что он очень похож на меня!

– Вот как?! Ну, это же замечательно! Может, тогда твоя мама, увидев его, перестанет дуться на вас?! – и он хитро подмигнул сыну.

– Нам Сон Ги! – возмущенно воскликнула женщина. – Я всё слышу!

– Конечно, дорогая! Я и надеялся, что ты услышишь! – и опять подмигнул Юн Шику. Тот только улыбнулся в ответ.

Утром муж не стал будить крепко уснувшую Мэ Ри и сам решил приготовить себе завтрак перед отъездом на работу.

Но она все-таки проснулась и, накинув халат и захватив блок «радионяни», поспешила на кухню, где уже хозяйничал Юн Шик:

– Милый, почему ты не разбудил меня? – с упреком сказала она, ставя прибор на стол.

– Тебе еще понадобятся силы сегодня, наи Ханыль! А я не хрустальный и сам вполне могу приготовить себе завтрак. А ты? Покушаешь со мной? Тут хватит на двоих!

– Хорошо, родной, с удовольствием. Малыш пока спит, – и она поцеловала мужа в гладко выбритую щеку и стала наливать готовый кофе из электрической кофеварки. Из тостера выпрыгнула очередная партия подрумяненных хлебцов, и молодая женщина добавила их к уже лежащим на плоской тарелке.

Достала из холодильника сливочное масло и баночку с конфитюром, а Юн Шик тем временем уже раскладывал на тарелки поджаренные яйца с беконом.

Они сели за стол друг против друга и принялись завтракать.

– Сегодня много работы будет в компании? – спросила она.

– Да, как обычно, – пожал плечами Юн Шик. – Ее всегда немало!

– Да, я знаю, милый! Опять устанешь вечером…

– А что делать? Я должен много работать, чтобы… – тут он осекся, не желая вдаваться в подробности. И Мэ Ри не стала больше ничего спрашивать, зная, что ему неприятно говорить о проблемах, возникающих в компании в последнее время.

Вскоре мужчина заторопился на работу. Надел белоснежную рубашку, костюм, а галстук ему завязала Мэ Ри. У них это стало неким ритуалом: Юн Шик непременно хотел, чтобы это делала она – его любимая женушка. И Мэ Ри никогда не отказывалась. Наоборот, ей доставляло некое удовольствие, подняв воротник рубашки мужа, завязывать аккуратный узел на одном из многочисленных дорогих галстуков, коих у Юн Шика была целая коллекция, потом поправлять воротничок на сильной шее мужчины, проводить по его широким плечам ладонями, расправляя пиджак и, обвив обеими руками пояс мужа, приникать к нему в крепком объятии. И получать неизменный нежный поцелуй в губы и шепот в ушко:

– Люблю тебя, милая!

Так было всегда – каждое утро. И Мэ Ри любила эти мгновения, когда они с Юн Шиком были только вдвоем и принадлежали только друг другу.

Вот и сейчас каждодневное утреннее действо повторилось, после чего муж отправился на работу, а Мэ Ри начала убирать со стола, пока Ши Вон не проснулся.