Дорога в У.

Ангелы на желтом здании с флагштоком. Фанфары ангелов. Ангел с крестом на александрийском столпе. Запутанность в ветках и проводах. Оптический обман. Арка с божеством войны на колеснице коней. Неправильная форма раковины, жемчуг внутри, португальское слово. Скифы, их курганы, греческие гребенки, тиары, кольца. Закуска и угощение в том фильме. Воздух влажный и волнительный.

Рождество этого года. Леонид Греческое имя. Царь Спарты. Город Архангельск на Белом море.

Юноши с повадками и походкой гейш, гетер. Туалет: зеркала, отражения, их плен. Мускулы Вадима, его чуть смуглое тело, Маугли, Тарзан. Аня. Умирание от любви, жизнь. Этажи, спуск и подъем в лифте. Метро, испанская поэзия. Миндаль цветет.

* * *

После лекции об Альфреде Жарри, убуистике, прогулка по темным переулкам, Невскому проспекту, прощание на углу Невского и Владимирского п. С Валей идем до Владимирской п., прощаемся и с ней на переходе. Я спускаюсь в метро. Панно, знакомое с детства. Золотое изобилие, плоды и фрукты. Помона, статуя из стихотворения Бодлера. Паяцы. Странное чувство после этой лекции во французском институте. Светлое чувство после этой лекции, мельканье разных перьев. День защитника и день рождения, театр об актрисе, примадонне Элеоноре Д. Вечер у художницы, поле красных маков. Чудной вечер. На следующий день на Театральной площади день рождения. Репетиция встречи и прощания, архетип. Сначала узкое и тесное, потом широкое, веселое, куда-то летящее.

Миг свободы, дождь и ветер, свежесть. Куски (обломки) грязного льда, черный и серый снег, шкура медведя или волка из зоопарка, наши имена и этот мех. А пока солнце сегодня в семнадцать часов в пушкинской церкви, дом один. Нерукотворный спас, Вселенская панихида. Двадцать восьмое февраля, п. Завтра суббота, первое марта. Такие странные даты. На первый взгляд обычные.

Все мысли и страхи, их фрагменты, осколки от чего-то очень большого, огромного, куски упавшего метеорита. Дерево, стихия друидов. Все сомнения, обиды, страхи. Бумажки со словами. На ветках. Как будто чуждо человеческое нам. Как будто нет. Дух, бездна. Как лектор, говорящий всему да. И этому да. И тому дал. Да. Да. Да. Нет, наконец. Принимаю и приветствую. Если слова не идут, то жестом. Наклоном головы, плеча, пальцев рук, ног, их шевеленьем. Поворотом спины. Огромное количество нюансов смысла, движения тел. Движения не обманывают, слова Мерса Кунингама.

Порнографические подарки адмиральши, делимся с Колей частью. Благая часть. А он ее со всеми разделил. Как в поэзии. Коля-куколка на Миллионной.

Жизнь ежедневна. Апокалипсис, начало и конец. Бесконечное разнообразие концов, а все один.

Храм Спаса на Крови в темноте, золото куполов, душа и маски. Солнечное и светлое потом, в этот день пятницы. Тяжелое, мрачное как мираж ушло. Прощание, что за слово право. Как мать героя в киноромане зарекается не прощаться, тут же произносит слово. Адьо. Прощай Настасья. Цветы мне говорят. Среди зимы те гвоздики адмиральши. Эти три дня, перевернувшие. Что перевернули, какой ход вещей, поживем-увидим. Потенциальное, виртуальное. Гвозди в стене где висела одежда. Песня «Девушка из таверны», которая полюбилась Вадиму. Песня о гвозде. Булавки. Театральные костюмы. Техника современного искусства. Пространство и время, которое нет времени и сил осмыслить, остается проживать, мысль, переходящая в слово. Нет досуга. Есть досуг. Дикое и ласкающее слово. Досуг. Золото досуга. Музейное и частное, жизнь. Исследование, возвращение после прогулки домой. Закаливание на вершине, остановки в пути, ожидание чего-то, пресловутые сто шагов. Наполнение смыслом пустого, ожидающего смысла.

Лед ломается, но не сейчас, а позже. Как обещано в книге. Весна священная. А пока переход через Альпы. Книга Суворова, наука побеждать. Мозаика, знакомая с детства, даже две мозаики на стенах музея Суворова.

* * *

Телефон отключен, слова из песни, черная кассета. Около одиннадцати часов. Прошлое тянется как в сказке фей шлейфом или мантией. Лицедей или царь. АИ, золотое будто небо, тиара, хмельное. Ласки твои. В гостях у Коли на Миллионной. Его книги, трусы из узбекского шелка, желто-красные, зеленые полоски, трусы-тюбетейка, типа шорт. День, пост фестум, круги по воде. Шоколадные обертки разлетелись как птицы по домам сердец. Только этот путь. Донроманский. Ониоманский. Те дни в тумане, городской романс. Идем по льду, в сумерках, потом в подворотне, во дворах, огни в зимнем тумане. Адмиральша приносит цветы, на кухне беседует с Сережей, пока я раздаривал письма и шоколадные обертки с текстами из киноромана. Текст это по-гречески ткань. Песня о покоренных вершинах, об альпинистке, альпийских сливок кувшине, розах в машине, Гималаи в кино. Риск, черно-белый журнал. Рисунки Хамдамова.

Коридор-кухня буквой Г, стол, гвоздики адмиральши. Настроение прощального ужина. Да и нет.