Дорога в жизнь

– Экая прелесть в лесу! – продолжал он доброжелательно. – Теплынь! А птицы-то заливаются!.. Тсс!.. Послушайте… Скажите, – продолжал он полушепотом, наклоняясь к Разумову, – это какая птица голос подает? Вот, слышите – будто трещит кто-то?

Разумов – коренной горожанин – смущенно помотал головой.

– Неужели не знаете? А вы? А вы? Как же это так! – укоризненно обратился он ко мне.

Птица протрещала еще раз, и я, не выдержав, сказал:

– Сойка!

– А они-то, они-то у вас почему не знают? А это кто? Тоже не знаете? Как же это можно иволги не знать?

– Нам не до этого, – решительно сказал Король, которому, видно, надоела эта птичья канитель.

– А зачем вы пришли в лес, молодой человек? Могу ли я узнать?

– Мы готовимся к военной игре, – независимо ответил молодой человек.

Незнакомец даже приостановился:

– Но в таком случае вы должны знать лес, как свои пять пальцев!

– А птицы-то мне на что?

– Вы его куда хотите заведите, он отовсюду придет, хоть с завязанными глазами, – вступился Разумов.

– А вы согласны? – живо спросил незнакомец, наклоняясь к Королю.

– Чего это? – переспросил Король, несколько ошеломленный обращением на «вы».

– Да вот, если вы согласны, я отведу вас… на некоторое расстояние отсюда… Нет, глаза завязывать не будем. И попробуйте найти дорогу назад. Вы разрешите? – обратился он ко мне.

– Если Королев хочет. Можно ли было отказаться?

– Ладно! – сказал Король.

– Заметьте время, – продолжал незнакомец. – Если он поведет меня обратно по прямой, мы вернемся через четверть часа. Пойдемте! Идем, Чок.

По каким-то неуловимым признакам, по особенной свободе и легкости движении, по уверенному взгляду видно было, что в лесу он как дома и ему здесь знакомо все – каждое дерево, каждый куст и каждая тропинка. Пес неторопливо побежал следом. Мы уселись на траву и принялись ждать.

– Семен Афанасьевич, а это кто? Он кто будет? Лесник? Нет, не похоже – стихи читает…

Ребята были взбудоражены: все-таки приключение. И правда, кто такой? Чем занимается? Почему так рано в лесу? Вот интересно – ничего не зная о человеке, догадаться, кто он на земле.

Разумов и Петька кружили вдвоем, шаря в траве, и потом приносили в ладонях землянику, еще чуть розовую с одного бока, но с другого уже совсем румяную, спелую.

– Ешьте, Семен Афанасьевич!

– Ешьте сами. Я не хуже вашего умею искать, со мной вам, пожалуй, трудно тягаться… Гм!.. Где же наш Король? Пора бы уж ему…

– А вдруг его завел… этот?

– Ты скажешь, Володька! Король сам кого хочешь заведет.

– Так где же они?

Прошли условленные четверть часа, потом еще десять минут. Не то чтобы мы волновались, а все-таки… где же они? Мы примолкли. И вдруг за кустами послышался голос нашего нового знакомца:

– Мох обычно растет с северной стороны дерева либо с северо-восточной – вы не замечали? А муравейник непременно с южной стороны расположен. Такие вещи тоже надо знать… А вот и мы! Получайте вашего питомца. Прекрасная интуиция, превосходная зрительная память, но читать по лесной книге не умеет.

Король был весь в поту, его спутник – весел и бодр и, казалось, нисколько не устал.

– Покружили, – произнес Король, утирая лоб. – Чуть было не запутался. Владимир Михайлович так завел, что только держись.

– Вы искали дорогу лучше, чем я думал. Но вы берете зрительной памятью. А ведь бывает так, что глазу не за что уцепиться… Ну-ка, посидим немного. Вот и Чок устал. Ему, правда, простительно – стар, вон и морда седеет.

Владимир Михайлович опустился на траву, потянув за собой Короля, широко, по-хозяйски повел рукой, предлагая и нам всем снова сесть. Чок, из вежливости махнув раза два хвостом, тоже прилег, вытянул передние лапы. В шерсти пса на умной морде и правда блестели серебряные волоски, и глаза были мудрые, много повидавшие. Да, он устал: пасть приоткрылась, розовый язык так и ходил в такт тяжелому, шумному дыханию.

– Лес не загадка, – заговорил Владимир Михайлович неторопливо, – в лесу всегда найдешь и север и юг – по муравейникам, по птичьим гнездам. А вот есть на Урале такое озеро – Сарыпуль. Часами идешь от берега – и все вода по колено, ну чуть повыше или пониже, и насколько хватает глаз, на десятки километров, – все одно и то же, одно и то же. И пришлось мне однажды прочитать об этом озере любопытную историю. Знаете вы такого писателя – Виталия Бианки? Так вот он рассказывает: шел один человек по этому озеру – охотился на уток – и, на беду, потерял компас. Посмотрел на небо, а солнца нет, даже и не понять, где оно. То ли туман от воды поднялся, то ли горели леса, а только все затянуло такой, знаете, мутью, мглой – и солнца не было видно. Ну, думает, пойду за птицами… А почему за птицами, как вы полагаете?

Ребята молчали и только глядели рассказчику в рот: говори, мол, скорее! Владимир Михайлович усмехнулся: