Дорога вечности (СИ)

— И это возвращает нас к тому, что мы не до конца постигли магию нашего мира, — холодно бросила Софи. — Да, сейчас существуют волки и лисы, но изначально, вы могли выбрать ипостась, прожить три жизни: людскую, волчью и лисью. А что, если, оборотень может выбрать в кого перекинуться в первый раз?

— Вы шутите?

Я молча сжала руку Райя, ища успокоения у него. Нет, я ничему уже не удивлялась, если в наших Богов могли вселиться иномирцы, то почему наш мир не мог дать выбора оборотням? Но в любом случае, наши предположения звучат странно, страшно, почти неправдоподобно.

— Когда-то я оборачивался в человека, — вдруг произнес Коша. — В своем мире. Ваш же дал мне новую жизнь, но уже без оборота.

— С ума сойти!

— В человека? — переспросила я, — но как же это…

Мне сложно представить Дрейка человеком. Тяжело, невыносимо, он же мой магический питомец, а выходит, что он равный и то, как я с ним обращаюсь неподобающе!

Голова шла кругом! Конечно, мой страж для меня всегда был другом, близким и родным, но уж никак не отождествлялся с человеком!

— Почему ты молчал? — глухо спросил Райан, — почему ничего не сказал о том, где родился?

— Я родился здесь, Райан, но память храню своих предков! Мы перерождаемся, если кто-то сумел сохранить нашу душу. Меня возродил Эльхор, даровав Хелле, но кто ему отдал мою душу я не знаю, точно так же, как и остальных драконов.

— Остальных?

— Десять видов, по числу кланов в нашем мире, — тут же ответил Коша. — В живых остался только я и возможно Вейра.

— К вопросу о драконах мы вернемся позже, — вдруг сказала матушка. — Сейчас важно другое, если брать за истину управление нашими богами иномирцами, то выбранный способ воскрешения богов лордом Райаном, проводить нельзя. Я уверена, что это будет только на руку тому существу, что уже столько лет искусно занимает место кукловода.

— Какой способ? — тихо просила я. — Какой способ выбрал наш принц?

Рука, сжимающая мою талию, вздрогнула.

Меня бросило в жар, почему я уверена, что знание не принесет мне ничего хорошего?

— Лорд Райан? — вопросительно позвала матушка.

— Ты должна убить меня, Хейли.

— Что?!

Я не различила, кто еще со мной не сдержался и удивленно вскрикнул.

Меня волновал мужчина, который вынес приговор себе и мне. Разве смогу я поступить с ним так? Разве смогу принести в жертву ради наших богов? Да ни за что, от них все беды!

Медленно я убрала руки со своей талии, осторожно выбралась из его объятий и повернулась к лицу принца.

Я должна видеть его глаза, я должна понять, насколько серьезен он в своем заявлении.

Потому что он знает больше меня! И есть вещи, с которыми нельзя поспорить.

— Никто, кроме тебя не сможет подойти ко мне, Хейли. А Эльхора воскресили жертвоприношения, ты же видела.

— Почему именно ты?

— А кого?

Так нет, я явно что-то не то спрашиваю! Нужно подумать, не торопиться.

— Я против убийства и никогда на это не пойду. К тому же…жертвоприношения — это путь того кукловода, и я полагаю, что есть как минимум, еще один выход из сложившегося положения!

— И какой же?

Не было насмешки в вопросе, но и надежды тоже. Он просто спросил, чтобы отвлечь, чтобы я задумалась над чем-то другим и перестала акцентироваться на той роли, которую он мне уготовил!

— Хейли, я правильно помню, что в воспоминаниях Хеллы, фигурировала сначала одна рыжеволосая красотка, а затем три рыженькие сестры? — вдруг спросил Асакуро.

— Да, — мне пришлось обернуться к нему, чтобы ответить. Потому что на Райана было больно смотреть. Он словно прямо сейчас шел на эшафот!

— А могло ли быть так, что эти четыре женщины — один и тот же человек, но проживающий в разное время? Если в их мире, — оборотень кивнул в сторону дракона, — возможно переродиться, сохранив память, то почему не сделать закономерный вывод, что и маги…ммм, Драгонарии сохраняют память предков или прошлой жизни?

— Если все так, то три обольщающие горгоны — и есть та первая жертва, воскресившая Эльхора? — Элайза подхватила мысль возлюбленного. — Тогда нам нужно выкрасть двух из академии и найти третью, а потом…

— Она убила себя сама, сомневаюсь, что три горгоны вдруг решат покончить жизнь самоубийством на алтаре перед статуей, — прервал ее Райан.

— А Эльхора ли она возрождала? — вдруг спросил Ривэн. — Если предположить, что перед тем, как они впервые стали статуями, в теле бога была не душа мальчика?

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что можно не отдавать и жизнь за воскрешение, и призвать конкретную душу! Как бы это сейчас не звучало, но в разные отрезки времени в подходящий сосуд, коими и являлись наши боги, призывали разные души. А вот уже битву между друг другом вели настоящие Хелла и Эльхор. И еще…люди умирают, маги умирают, а перерождаются ли или вынуждены блуждать в мире — ловушке?

— Подожди, — я практически ничего не понимала. — Ты полагаешь, чтобы призвать истинную душу, не требуется смерть призывающего или можно убить горгон и все равно получить желаемое? И что значит, мир-ловушка?

— Это звучит бредом, — выдохнул Райан, — но похоже на правду.

— Поясните, пожалуйста, — попросили мы с матушкой одновременно.