Дорога Ветров

Но у него нет лица, сказала она себе. Как же у него могут быть чувства?! Это просто животное, опасное или нет. Глупо было думать, что у обычного насекомого, пусть даже такого огромного, могут быть какие-нибудь чувства. Тем не менее тварь пугала ее. Хотя она и не сделала ни одного угрожающего движения, Мириамель далеко обошла дерево, выбираясь из маленькой ложбинки. Существо не пыталось следовать за девушкой; оно медленно повернулось и долго смотрело ей вслед.

– Гант, – объяснял Тиамак, когда они снова залезали в лодку. – Очень жаль, что он испугал вас, леди Мириамель. Это безобразные существа, но они крайне редко нападают на людей и почти никогда на кого-нибудь, кто крупнее маленького ребенка.

– Но он смотрел как человек! – Мириамель содрогнулась. – Не знаю точно почему, но это было ужасно.

Тиамак кивнул.

– Они не просто насекомые, леди, по крайней мере я так не считаю, хотя многие другие полагают, что ганты не умнее речных раков. Я видел огромные сложные гнезда, которые они строят, видел, как они ловят рыбу и даже ставят ловушки на птиц.

– Так вы полагаете, что они разумны? – сухо спросил Кадрах. – Это было бы неприятной, новостью для отцов Матери Церкви. В таком случае есть ли у них души? Чего доброго, Наббану пришлось бы посылать во Вранн миссионеров, чтобы наставить этих самых гантов на путь истинный.

– Хватит глупых насмешек, эрнистириец, – проворчал Изгримнур. – Помоги мне лучше столкнуть с отмели эту проклятую лодку.

Путь до Деревенской Рощи был недолгим, по крайней мере так говорил Тиамак. Утро выдалось ясное и теплое, но все же ганту удалось полностью испортить настроение Мириамели. Он напомнил ей, насколько своеобразна и чужда сухоземельцам природа страны болот. Это был не ее дом. Может быть, Тиамак и мог счастливо жить здесь, хотя принцесса и в этом глубоко сомневалась, но уж сама она – никогда.

Вранн, действуя веслом как шестом, ловко вел маленькую лодку через лабиринт переплетающихся проток и ручейков, каждый из которых был надежно укрыт зелеными стенами растительности, покрывавшей неустойчивые песчаные берега – плотные стены бледных камышей и темных стеблей, на которых красовались яркие, но тем не менее какие-то болезненные цветы – так что каждый раз, когда лодка сворачивала, предыдущий ручей скрывался из виду почти так же быстро, как корма лодки переходила в новое русло.

Вскоре по обеим сторонам протоки стали появляться первые дома деревни. Некоторые были построены на деревьях, как и дом Тиамака, другие стояли на сваях из древесных стволов. Миновав несколько домов, Тиамак подвел лодку к причалу одной из больших свайных хижин и позвал:

– Роахог!

Когда ответа не последовало, вранн принялся стучать рукояткой весла по одной из свай; грохот спугнул нескольких ярких птиц, которые с криком поднялись в воздух, но в доме никто не отвечал. Тиамак позвал еще раз и огорченно пожал плечами.

– Горшечника нет дома, – сказал он. – В других домах, кажется, тоже никого не было. Может быть, на пристани собрание?

Они двинулись дальше. Теперь дома стояли ближе друг к другу. Некоторые строения казались составленными из множества домиков, самых разнообразных размеров и форм, которые когда-то пристроили к основной хижине. В стенах этих безумных сооружений зияли грубо прорубленные окна, и все это походило на гнездовья скальных сов. Около некоторых домов Тиамак останавливал лодку и звал, но ни разу никто не откликнулся.

– Пристань, – твердо сказал вранн, но Мириамель подумала, что он выглядит сильно встревоженным. – Они должны быть на пристани.

Пристань оказалась огромным плоским доком, доходящим до середины протоки в самой широкой ее части. Дома тесно сгрудились вокруг нее, и даже насамой пристани кое-где виднелись камышовые крыши. Мириамель подумала, что в базарный день это местомогло использоваться как конюшня у горожан. Были и другие приметы того, что недавно здесь кипела жизнь – в тени листвы стояли ярко раскрашенные корзины, на концах привязей раскачивались лодки – но нигде не было видно ни одного человека.

Тиамак явно был потрясен.

– О, Те Кто Наблюдают и Творят! – выдохнул он. – Что здесь могло произойти?

– Они пропали? – Мириамель огляделась. – Как может пропасть целая деревня?

– Ты не видела севера в этом году, моя леди, – сурово сказал Изгримнур. – На Фростмарше полно домов, похожих на прохудившиеся кастрюли.

– Но тех людей выгнала война! А здесь ведь нет никакой войны, во всяком случае пока что.

– Кое-кто на севере действительно был изгнан войной, – пробормотал Кадрах. – Других заставило покинуть дом нечто иное, и об этом труднее говорить. Страх в наши дни гуляет повсюду.

– Я не понимаю, – Тиамак потрясенно покачал головой, как будто все еще не мог поверить. – Мой народ никуда не стал бы убегать, даже если бы боялся войны – хотя я сомневаюсь, что они хоть когда-нибудь слышали о ней. Здесь наша жизнь. Куда нам идти?